Шапка_new


19 мая 2019 г.

Леонид ГРИГОРЬЕВ
«Неравенство в мире: страны и социальные слои»

Леонид Григорьев:

Я работаю реально в шести областях. Это не все сразу. Это – две-три, но, поскольку «давно сидим», как говорили старики из «Белого солнца в пустыне», то набежало.

Леонид Григорьев:

У меня есть работы достаточно серьезные по мировой экономике и циклу мировому. У меня диссер был, кандидатская, еще в советские времена, по американской экономике. Мне и сейчас ее не стыдно… там был хороший такой анализ с цитатами. Во-вторых, это энергетика, в-третьих, это наш транзишн, в-четвертых, я сейчас больше занимаюсь – в последние два года – социальным мировым неравенством, в-пятых, у меня есть свои сказки, в-шестых, я когда-то создавал Экономико-математическую школу при экономфаке МГУ, это где студенты учат школьников. Она создана в 67-68-м году. Мы отпраздновали 50 лет. У меня есть ученики, которым по 65 лет, кого я учил школьниками. Потом я был председателем правления Фонда дикой природы и сейчас в попечительском совете, я создавал ассоциации независимых… – то есть у меня есть шестая общественная какая-то линия.

Про меня, в случае чего, есть сайт, куда какой-то ходит народ, довольно много, если верить сисадмину. Поэтому все, что я сделал, все, вообще-то говоря, можно посмотреть.

Что я буду делать сегодня? Я фактически сейчас сидел, перед приходом сюда, выкидывал слайды на английском языке, потому что 2 дня назад я выступал на дискуссионном клубе в МГУ по этой же проблематике, чуть-чуть – тут в конце будет 5 слайдов по региональному устройству России. То есть тут третья часть, с которой я был в четверг. Я выкидывал просто чисто профессорские разборки на английском языке, с тем, чтобы было поинтереснее и легче для восприятия.

Что я буду делать? Во-первых, я буду делать одно, а показывать другое. Ну как CNN показывает, а сам что-то такое в это время вещает. Обычно никто не испытывает никаких проблем, наоборот даже появляется такое объемное видение. Во-вторых, я спокойно, в случае чего, если что-то непонятно, реагирую. Меня не парализует, если меня кто-то спросит что-то животрепещущее.

Первая часть – это мировое неравенство – я хочу вам показать, это основано на статьях как раз прошлого года, то есть это вот вещи, которые я сделал в прошлом году, с какими-то аспирантами своими. Потому что я одновременно – главный советник. Аналитический центр – это Сахарова, 12, кто знает Москву. Это не правительственное, то есть я не чиновник. Но мы оплачены в значительной мере правительством. Это большая контора, это бывший центр, по месту, и это бывший вычислительный центр Госплана. Это люди работают на вице-премьеров по экономике. У нас нет МИДа, у нас нет войны, а это чисто социально-экономические проблемы. Они день и ночь работают на каких-то задачках, которые скидывает аппарат правительства.

А в «Вышке» я научный руководитель в департаменте мировой экономики, нас там объединили в факультеты, фактически это факультет мировой экономики. Чтобы было понятно, какие у меня люди, в том числе попадаются изредка и воронежцы. Но у меня самый высокий проходной ЕГЭ в стране вообще. Примерно в районе 372 – 375. Это английский, русский, обществоведение и математика. Если бы не математика, то это ничего, а так математика… И самый дорогой, хотя там куча скидок. То есть набирается 50 человек бюджета, которые в состоянии такое предложить. У нас почти нет олимпиадников, они не выживают потом. Потому что, чтобы было понятно, насколько это интенсивная система… Да, значит, 50 человек бюджетников, примерно 100 человек – за деньги, за свои, и человек 20 по квотам. Вот такой набор. До конца доходит человек 130. Потому что на первом курсе мы даем тексты на английском, потому что это нормально. У них 2 дня в неделю языки. У них второй язык у всех – английский, а первый – на выбор: китайский, японский, арабский, немецкий, французский, итальянский, испанский, португальский – не каждый год. И вот 2 дня, 4 года они… То есть они выходят не переводчиками – это не МГИМО и не иняз – они выходят с профессиональным экономическим языком. То есть они могут читать, писать и выступать. Они режут подметки на ходу и расползаются по большим компаниям, международным организациям и магистратурам. То есть это удивительный совершенно состав.

А я у них читаю «Введение в мировую экономику» на первом курсе. Мы им сразу мозги ставим по-человечески. Я читаю уникальный курс на «Политологии» в магистратуре – это такая хитрая магистратура: «Политика. Экономика. Философия». На английском я читаю курс, на русском языке это звучит так: «О разнице между англосаксонским, континентально-европейским и азиатским капитализмами». Все, от права до мафии. На английском. Вот в прошлую осень было 30 иностранцев, 10 русских. И в этом году впервые в жизни прочел курс по российской экономике, на английском для своих, у меня было 35 моих четверокурсников-добровольцев, 15 иностранцев. Ну это вообще сумасшедший дом – читать на английском! Не столько потому что трудно читается, и английский они все знают, не проблема, а проблема в том, что неадекватный перевод литературы. Очень трудно подобрать адекватную литературу.

То есть я такой достаточно разнообразный. Вам я сейчас себя сужаю. Хочу показать, как устроен на самом деле мир, потому что обычно, особенно советский человек, он очень упрямый. Потому что если вы посмотрите Ключевского, первый том – описание россиянина – это крайнее упрямство, связанное с географическим положением и историей, и так далее (смеется). Обычно кто во что уверовал, переубедить его невозможно. Я постараюсь вам показать, так сказать, как устроен мир.

Во- первых, вот это вот (изображение на экране: «Динамика роста ВВП в мире, %, 1989-2021 годы») – динамика ВВП с 89-ого года, специально взятая, это перед распадом Союза. «Зелененький» вниз – это Россия, кому плохо видно, по верху – коричневые «бугры» – это, естественно, Китай. Ну, все остальные довольно дружно двигаются. «Грохнулись» в 8-м–9-м, потом продолжают как-то там расти.

Я был в гайдаровском правительстве замминистра финансов, продержался год, там что-то делал, на мой взгляд, вполне разумное, потом, когда подошла ваучерная приватизация, долго объяснял Гайдару, что этого делать не надо, он не поверил. Я сказал: «Знаешь, отпусти меня». И я съехал на 5 лет в Мировой банк, где завершил свое образование, вернулся и с 97-ого года я вернулся к тому, что я делал – то есть я пишу книги и учу детей.

Я не мог приехать, я 1 мая сдавал книгу под своей редакцией в «Springer» на английском. Это был некий сумасшедший дом. Вот я сдал и теперь у вас отдыхаю в форме лекций.

В принципе, все знают, что есть такие цели устойчивого развития ООН. Это соглашение, которое Россия подписала, но, по-моему, не ратифицировала, где есть 17 целей, 400 показателей. И сейчас аналитический центр должен к 20-ому году сделать так называемый добровольный доклад, как мы их выполняем. Хотя очень любопытно: мы их подписали, но мы нигде, ни в одном правительственном документе они не упомянуты. Есть куча конференций в России, региональные конференции про цели устойчивого развития, банки, большие компании, все в мире, где реализуются. Но он не упомянут в правительственных документах. Но, тем не менее, мы, поскольку, подписали, МИД запросил и Силуанов приказал нам делать этот доклад. Мы на будущий год его выпустим, что там происходит. Что важно: там есть десятая цель о сближении как бы стран, то есть в одну цель записали два неравенства – и между странами, и между «социалкой».

Поэтому у меня первая часть будет про разницу между странами, вторая часть про «социалку» в мире, особенно у нас, а в конце еще 5 сладов про региональное устройство России, где вы себя легко найдете. Воронеж – он сидит, естественно, в Центральном Федеральном округе, и мы делаем матрицу: округа на типы регионов, он сидит в аграрно-промышленных регионах. Но только это не формальное просто название, а это специально отобранная группа регионов. То есть там они поименно легко извлекаются. И вы можете посмотреть, где примерно это все находится. Вот так это будет выглядеть.

Теперь про Кузнеца. Саймон Кузнец, он родился на Украине, эмигрировал, получил Нобелевскую. В 55-ом году он написал статью, не имея никакой статистики, что будут сближаться в будущем, с экономическим ростом должны сближаться социальные группы.

Забегая вперед, я вот не поленился написать специальную статью, опубликовать, где объяснил, что, если объективно смотреть на ситуацию прошедшую, во всяком случае, происходящую в последние 30 лет, в мире нет сближения социальных групп по-настоящему. То есть социальное неравенство в мире, как мы говорим, «rigid» – точный перевод: сопротивляется изменениям. И 56-ого года была теорема Солоу. Солоу еще, кстати, жив, еще недавно писал прекрасные работы, хотя ему сто лет в обед. Замечательные, они оба гении. Лет в тридцать, они были молодые, оптимисты, тогда после войны все было хорошо, они предсказали – Солоу говорил, что страны будут сближаться, а Кузнец говорил, что еще внутри будут сближаться. Они получили Нобелевские, все правильно получили.

Мы их все учим, преподаем. Но выясняется, что ни та, ни другая теорема, во всяком случае, в последние 30 лет не работают. Страны разбегаются – сейчас я покажу, каким образом это можно показать – и внутри асоциальной структуры «rigid».

Как это выглядит? Это вот осталась первая строчка про 3 % от диспута в МГУ (на экране), потому что сейчас такая Диляра Ибрагимова, такая милая дама, и Сережа Николаенко, мой старый друг – они выпустили, может быть, вы видели в прессе работу, что основная масса сбережений принадлежат трем процентам россиян. Но там не полностью все сбережения. Это такая очень экзотическая работа. Они нашли три триллиона сбережений, где триллион восемьсот миллиардов легко можно найти у каких-то слоев общества, а триллион двести – непонятно у кого. И они их приписали неким условным 3% населения. Вот есть каких-то 3% богачей, у которых очень много сбережений. И они ложатся в нормальную структуру, социальную, но это такая экзотическая работа.

Я сейчас покажу – вот посмотрите там последняя строчка – 25 глава первого тома (на экране) – если запомните, спросите меня потом, что это значит, потому что сейчас мне не до нее, а время останется, или вопрос, я расскажу – почему, почему неожиданно «Капитал» именно в 25 главе актуален для России сейчас.

Социологи и политологи. Значит, здесь есть маленькое предварительное еще замечание. Я читаю студентам, читаю взрослым, и на всякий случай – у всех образование разное – на всякий случай напомню, что политэкономия, политология и социология рассматривают одного и того же человека с трех совершено разных углов. Это, знаете, как пасхальный кейк режут так вертикально на три части, но вообще это один кейк.

А кто, скажем, внизу общества – давайте пробежимся по трем наукам – скажем, кто внизу общества. У экономистов это будут безработные, у социологов это будут всякие бомжи – неимущие бомжи, у политологов это будут люди, которые не имеют никакого серьезного политического образования, политической культуры, так, в общем, непонятно: голосуют или не голосуют вообще. В середине, не беря все этажи, так, в середине, кто это? В экономике это будут занятые или какие-то более-менее оплачиваемые рабочие. Семизвенная структура в социологии выглядит так, если брать, то, что вы слышите – на слуху – нижний, средний, верхний класс. Нижних 2 и верхних 2, а средних 3. Или страты там, безразлично.

«Нижний нижний» – это бомжи, бездомные и так далее, это совсем бедные во всех странах мира. Бедный дециль – это примерно 1-2 % дохода от 100 %. 10 % взяли, 1-2% дохода. В России тоже где-то 2. «Верхний нижний» – это рабочие, это те, кто хорошо уже более-менее зарабатывает, но это еще рабочие, это еще промышленность. Чем беднее страна и чем больше она индустриальна, и чем больше она где-то в развивающемся мире, тем это класс больше.

Но поскольку максимальное количество рабочих, которое вообще осталось занято в промышленности – это 27 % в Германии и в России, то примерно понятно, что вот нижние 4 дециля – это максимум, что есть. То есть пролетарская революция невозможна в связи с отсутствием пролетариата. То есть этот вопрос исчерпан.

А учитывая, что происходит перекачка средств через бюджеты и всякие прогрессивные налоги сверху вниз, одна из проблем современного общества, которая у меня была в названии, что идет глобальный кризис относительного неравенства. То есть это речь уже не о бедности, потому что всех подкармливают, чтоб не бунтовали. Эту проблему решали в течение XX века, как-то решили. Там подкармливают семьи, там подкармливают студентов, там школьников, ну как-то подкармливают. Зависит от уровня развития и характера менталитета элиты и от характера общества, от многих вещей. Но, тем не менее.

А вот средний класс никто не подкармливает, скорее, от него чего-то берут. И вот то, что мы наблюдаем: Brexit, Трамп и развал итальянской, французской и идущий уже развал немецкой политической системы, где было две с половиной партии, а стало 6 в Парламенте только. Эти все вещи – это отражает ситуацию со средним классом, и «желтые жилеты» тоже. Это, наверное, второй квинтиль. То есть снизу – самый бедный, второй – это снизу третий, четвертый децили, доли десятые.

Иногда спрашивают, откуда нижние децили знают, как они плохо живут по сравнению с богатым? А очень просто – они-то его и обслуживают. Это те люди, которые работают в отелях, ресторанах, в такси и так далее. Они отлично знают, как живет десятый дециль. Вот без интернета, без гламура и даже без журналистов. Они сами его возят. Поэтому в условиях информационной революции вообще исчезла проблема информированности желающих что-то узнать, и надо сознавать, что если раньше говорили о социальной стратификации, при этом к кому себя относил человек, как он себя куда-то относил, это было как бы темное дело. Но теперь вообще нет никакой проблемы, люди очень легко понимают, у кого какие заработки и какое на самом деле у него потребление, насколько оно компенсировано каким-то перераспределением, насколько некомпенсировано – они прекрасно все знают.

Я вчера сходил для знакомства, чтобы стать настоящим воронежцем, я сходил на «День города» в театр, теперь все знаю. Должен сказать, что замечательный спектакль, но немыслимо грустный. И потом погоню всех из Москвы смотреть, потому что это, конечно, не воронежское, это национальное достояние. Они, говорят, какую-то премию получили, неважно. Такой спектакль можно снять практически в любом областном центре в России. Особенно хорошо, что со всеми воронежскими песнями, прямо такая маленькая энциклопедия современной жизни. Хотя, это докризисная, это все-таки 14-ый год, это все-таки до этого кризиса, как сказать – докрымский.

Так вот, значит, второй снизу слой – это «верхний средний» – это люди, работающие руками, это еще рабочие, но уже они не такие бедные. На верху два слоя: «верхний верхний» – это не олигархи, грубо скажем, за сто миллионов, а «нижний верхний» – это люди, которые могут быть не очень богатыми по текущим доходам, это какие-нибудь фермеры, но люди у которых основные доходы уже от прибыли, от дивидендов, то есть это доходы, грубо говоря, в идее, они, так сказать, доходы от собственности и через предпринимательскую деятельность.

А что в середине? Все очень любят – меня затаскали по разным передачам с этим делом, но упорство журналистов неистребимо и ученых тоже – все хотят определять средний класс по-своему. Обычно основная ошибка в России то, что у нас обычно считается средний класс на Западе, это берут оттуда «верхний средний» класс. Чем они отличаются? Значит, «средний средний» – это, грубо говоря, то, что мы бы сказали «интеллигенция», там люди с высшим образованием, но без больших денег. У них квартира, машина. Идея, что у среднего класса должна быть дача, неверна, в принципе, в мире. Верна у нас. На 63 миллиона семей – миллионов 40 в больших городах у нас – говорят, 24 миллиона дач. Скинем 4 миллиона необрабатываемых и плохих, ну 20. Но тогда это по даче на 2 семьи в больших городах. Я не знаю, как в Воронеже. В Москве, если Собянин скажет: «А свалите вы все отсюда на неделю, я буду плитку перекладывать сразу во всем городе», – мы же все съедем. Если не у нас, то у родни, у знакомых. Все съедут. И еще на дачах место останется, еще можно гостей принимать из Воронежа. Это же пошло с Хрущева, это же распространилось.

Конечно, разница социальная по дачам еще больше, чем по всему остальному, это понятно. Но они есть. Образ жизни, при котором во Франции в воскресенье, или где-то средний класс, «средний нижний», «средний средний» идет на демонстрацию, а что в это время происходит в России? Все разъезжаются по дачам и смотрят по телевизору за пивом, как средний французский класс идет на демонстрацию. Так это совершенно другое гражданское общество, совершенно другой образ жизни. Прибавьте себе сюда: треть жилья в стране, треть жилья, действующего в стране, построена в XXI веке. У нас есть бюллетени, кто хочет посмотреть, залезайте на Аналитический центр при правительстве, Сахарова, 12, там висит куча работ под моей, так сказать, под моим ДНК. Это, по-моему, сентябрь прошлого, 18-ого года. Можете посмотреть. Мы разложили по материалам даже дома, индивидуальные дома, которые строятся. По регионам и по домам. Можете поискать себя.

Общая идея такая: самые маленькие дома из дерева – 90 метров и на Севере, самые большие из кирпича – и у нас тут, Центральный округ и вокург. При этом не там, где самые дорогие. Самарцы строят дома в Саратовской области, питерцы стали уходить и строить большие дома из ленинградской – в Псков, Новгород и Вологду, а москвичи – в Рязань и вокруг, вот сюда выдвигаются. Потому что в Орле большой дом – это как в Москве «двушка», по деньгам. То есть это совершенно другой тип расселения. Соответственно, на дачах холодильники и телевизоры лучше и больше, и новее, чем в городских квартирах.

Средний размер новой квартиры в 2005 году, до начала большой нефтяной ренты, вырос до 67 метров, вводимый в год. А средний размер домов, которые мы вводим – а сейчас мы их вводим, несмотря на кризис, под четверть миллиона в год, индивидуальных домов – 135, примерно, метров, он стоит достаточно устойчиво. Там 35-37, где-то до 140. И поэтому на индивидуальные дома приходится примерно 40% нового жилья в стране. То есть люди плачутся, но строят. Вот, частично сами, частично так, но строят. И строят здесь. А там, понимаете, вводимые квартиры сейчас, в последние годы – 52 метра. Дробление семей. Разъезжаются. Семьи маленькие и плюс многие живут половину недели на даче. Появляются люди, которым все равно, как переночевать в Москве 4 дня. И так далее, и так далее, и стараются там уже кочевать.

То есть образ жизни страны сейчас – мы начинаем его нащупывать, он поменялся, несмотря на кризис, он продолжает меняться. Мы необычный гибрид. Я ввел на своем департаменте мировой экономики лозунг: «Нет экономики, кроме мировой экономики». Ну, во-первых, это правда, во-вторых, конечно, мы очень своеобразны, и как раз я об этом говорю, но, конечно, китайцы не менее своеобразные от англичан, или бразильцы, потому что мы занимаемся всеми, у меня девочки пишут курсовые по всем странам на языке страны. Это без дураков.

Поэтому я забегаю – у меня будет слайд про жилье, поэтому то, что я сейчас рассказал, это не пропадет, потом будет слайд, и презентацию можно забрать: 40 слайдов.

Главное, что там написано (на экране слайды), вот видите – 5 квинтилей, квинтиль – это 20 % населения. Вот как квинтили потом у вас будут появляться. Ну, тут вот понятно: кому «дожить до зарплаты», кому «мечта о будущем» – следующий, кому на дачу просто съехать – фиг с ним, просто, кому «Брейгель в Вену» – понятно, у нас пол-Москвы съездило, и все говорят: «Ты съездил в Вену?» «Ты съездил в Вену?» «Ты был на Брейгеле?» Вот это сразу вылезает upper middle маленький.

Сейчас я закончу со структурой и пойдем по графикам. Итак снизу: «нижний нижний», «верхний нижний» – понятно. Наверху «верхний высший» – очень богатый, «нижний», может быть и не очень богат по доходу, но точно основная масса дохода от собственности. Что в середине – еще раз: «средний средний» – это интеллигенция и образованные люди без больших доходов. «Нижний средний» – это в мире, в разных странах, по 30-40% населения, это мелкие служащие, то что у нас называется, – это люди, у которых чистая работа, минимальное, совершенно, образование, хоть какое-то специальное, не только общее, там хоть что-то они знают, и небольшие доходы. Вот они сейчас начали бунтовать по миру. Это очень большой слой, который оказался сейчас как бы забытым. Ну, у них, вроде, всегда было все в порядке, но они грамотные, они все понимают. И их забыли, потому что через их голову «подкармливают нижних». «Средний средний» – понятно. «Верхний средний» – это единственный слой, который не наследуется. А почему? Ну, «средний средний» – понятно, что образованные люди дают образование детям. Это понятно, как наследуется. А внизу понятно, застреваешь в своем, ну застреваешь. А «верхние» – если у вас собственность есть там, ну, детям что-то достается. Я потом покажу слайд, на этот счет есть специальная работа сделанная. Называется «The Great Gatsby curve». «Великого Гэтсби» знаете? Вот имени него назвали работу. Есть такая работа, под таким названием. Кстати, недавняя, пять лет назад только вышла. Я долго искал, вот нашел буквально полгода назад, что она вообще существует. Я все мечтал, что ее издадут по России, но денег нет, очень сложное исследование.

Так вот, «верхний средний» – это менеджеры, то есть это служивые, но с очень большой зарплатой. Там, не знаю – дантисты, юристы по миру, которые могут зарабатывать даже больше, чем несчастные фермеры, у которых, может быть, неурожай, но у того прибыль, а у этих зарплата. Их там 3-5%. Забегая вперед – десятый дециль в России – это, видимо, 3 примерно процента – верхние классы, и процентов 5-7 – это «верхний средний» класс. То сеть когда дальше я буду говорить о десятом дециле, то вы себе условно представляйте – это люди, у которых есть деньги, в хорошем смысле этого слова. Кто-то из них, возможно, коррупционер, но вычислить в децилях невозможно. У нас десятый дециль очень разный.

И, забегая опять вперед, чтобы вам была какая-то основная идея в этой части. Первая идея, что группы стран разбегаются, вторая, что в процентном отношении все стоит, но, поскольку, идет экономический рост, то десятый дециль во всем мире отъезжает от остального общества. Это совсем не пролетарская революция. Это не проблема самых бедных, это проблема в том, что десятый дециль в мирное время в силу естественных экономических причин, как работает рука рынка, отъезжает от остального общества. И это стало очень заметно.

(Из зала: уточняющий вопрос по поводу малого бизнеса)

Леонид Григорьев:

Малый бизнес, который понищее – это «средний средний», скорее. Если вы видите: в лавке две русские девчонки торгуют – это «нижний средний». За ними стоит человек, который, видимо, владелец, он, как минимум, «средний средний». А «верхний средний» – нужны очень серьезные доходы. Существенно больше среднего. Вы увидите, там будет несколько таблиц, и хорошо видно, что там пятый, у социологов, богатый пятый квинтиль сильно отличается от четвертого, а десятый дециль сильно отличается от всех. Малый бизнес размазан, потому что он тоже очень разный.

Да, и кому на Сардинию тоже понятно. Забудьте про Куршевель. Самое дорогое место у олигархов теперь – дача на Сардинии.

Здесь список статей, из которых это все происходит. Девочка у меня – напарница, так сказать, партнер – будет защищаться, я рассчитываю, в конце года, зимой. И вот последнее, что я делал, я сдал книгу – редкий случай, когда россиянин редактирует книгу, но при этом она выходит на Западе – это ушло просто полгода жизни, и вот я теперь рассказываю, что из этого получилось.

С нобелевскими лауреатами я уже сказал. Мы их обожаем, но в жизни этого нет, потому что другие есть нобелевские лауреаты: Норт и прочее, которые доказали, что в силу институциональных причин эти процессы не идут так, как они предполагалось должны идти у Солоу и Кузнеца. Вот это не так. А я показал это на фактах.

Кластеры. Как сделаны 7 кластеров стран? Сейчас мы страны. Взяли 174 страны мира, ну кроме совсем мелочевки, на 92-й год. Ну, чтобы успела развалиться Югославия и СССР, чтоб сразу был уже новый набор стран. Делается кластерный анализ – это берутся группы стран с максимальной дистанцией между ними. Это стандартная операция, там никакой химии нет. А потом мы тянули эти кластеры на 2000-й, 2008-й и 2016-й – еще 3 шага по 8 лет. Причем, мы делали и переменного состава: ну там, если страна растет быстрее, то она уходит в следующий кластер. И делали гетто, когда предписали: нет, ты сидишь тут. Делали и в обычных долларах и делали в долларах по приоритетам покупателей. То есть делали в четырех мерах. Там будет таблица (презентация на экране), не заморачивайтесь, поверьте, что это сделано грамотно. Опубликовано в 7-ом номере «Вопросы экономики», потому что, если бы мы что-то не так сделали, нас бы уже порвали бы за полгода (смеется). Статистически это все надежно.

Вообще, я почти не пользуюсь чужими расчетами, я все считаю сам. Так вот главное: расстояние между кластерами увеличивается с 92-ого по 16-ый год. Ну, 17-ый можем посмотреть, но ничего не изменится. Понемножку, но они расползаются. Представьте себе созвездия, которые разбегаются. Да, но это радикально другое представление о мире. И оно важнее даже, чем численное. Там будет таблица со всеми параметрами этих кластеров, сейчас вы увидите. Но вы просто представьте себе это звездное небо.

Россия сидит во втором кластере, но внизу, на грани с третьим. Она выпадала, конечно, в 92-ом – там, в 90-ых выпадала. Сейчас сидит во втором, но внизу, и только по паритетам покупательских способностей, где идет пересчет. Если не знаете, что такое «паритеты», рассказать сейчас? Давайте расскажу. Это надежнее. Я политологам рассказываю когда, они рыдают, пьют горькую и просят: а нельзя как-нибудь все-таки попроще?

Возникла проблема, что скачивают курсы валют, и представьте себе, у нас один ВВП в долларах в 14-ом году летом, а другой совершенно – в 14-ом году, в декабре, потому что «грохнулся» курс вдвое. Ну что у нас так жизнь изменилась, что ли вдвое? Нет. И была придумана очень простая статистическая штуковина: берется тысяча товаров, потребительских, это в основном делается на личных потребительских товарах. Личное потребление составляет в ВВП ну, примерно половину ВВП: у нас где-то процентов 49-50, в США– 70, в Китае меньше 40, но это исключение. А, в принципе, 50-55 % ВВП – это потребление, но, правда, с услугами, конечно. Берутся потребительские товары, сравниваются по качеству и по цене, и вычисляется фактический некоторый условный курс валюты, не в долларах международных, но международный доллар очень похож на настоящий. У американцев это совпадает.

И если вы видите ВВП по паритетам – а у нас правительство очень полюбило это дело, потому что мы очень хорошо выглядим по паритетам, у нас по паритетам 24 тысячи долларов на человека, мы, безусловно, прилично развитая страна по этим расчетам. Там сидит, знаете что? Там сидит образование, здравоохранение и жилье, которые вот инерцией и частично в пореформенном периоде все-таки …То есть мы-то ими недовольны, а по сравнению с остальным миром они, будьте любезны, намного лучше, чем большая часть остального мира. Поэтому мы попадаем во «второй кластер» по этим расчетам, но нам в нем, как говорится, надо держаться, потому что мы сейчас растем медленнее, чем остальной мир, вот последние год-два. И в перспективе наша задача, конечно, выйти в «первый кластер». Но это еще поколение. Я доживу, но никому не гарантирую.

Вот эта таблица (на экране таблица «Среднее и средневзвешенное значение ВВП на душу населения по ППС и в текущих долларах, 1992- 2016), посмотрите: 92 год, если видно, внизу – 174 страны, в «первом кластере» – 26. Там был миллиард. Вот «золотой миллиард» – это он и есть.

Давайте по ППС, все-таки проще. Да, значит, вот расчет по потребительским товарам потом распространяется на весь ВВП, включая госрасходы, инвестиции и чистый экспорт, хотя, конечно, они никакого отношения к этому не имеют. Это внутренняя конвенция статистиков и экономистов. Политологи говорят, а нельзя как-то вот попроще, каким-нибудь одним способом? Ну, нельзя. Экономика – наука сложная. Так вот, там был 41,7 по ППС у этого миллиарда. А теперь посмотрите первый кластер на 16-ый год, там их 28 стран: 1,23 и 53,9 – средний, среднее арифметическое, потому что замучаешься это взвешивать. Там ничего не меняется, взвешивали и так считали, и так считали.

Объясню, что происходит с составом стран. Мы двигаем – за 24 года, в данном случае, но мы двигали по 8 лет – мы двигаем рамки, вот как они были в 92-ом году, вот рамки этого кластера, мы накидываем: скажем, мир за 8 лет вырос на 10 % ВВП на душу. Ну, без Китая. Китай не брали, потому что он сдвигает все. А мир – на 10%. Мы и рамки сдвигали на 10%. Поэтому, если страна росла в пределах 10 % – она оставалась в своем кластере, если очень быстро – она переходила.

Кто реально «скаканул»? В 92-ом году Китай был в шестом кластере, теперь в третьем. Индия была в шестом, перешла в пятый. Но большой миграции между кластерами нет.

И 53. Вот посмотрите: от второго кластера вверху 41,7 минус 19,7, плюс, что там: 12 тысяч долларов. А посмотрите 16-ый год. 53,9 минус 26,7. Да, батенька, это уже 27 тысяч долларов! То есть, сколько там? Да, примерно так. Там 22, тут 27. Не так много за 24 года. Но 5 000 набежало. А состав, ну примерно похожие, там меняется чуть-чуть, но это не имеет значения. Все равно, это же все понимают, это же все видят, есть вся статистика Мирового банка, Международного валютного фонда, а ООН всеми этими данными пользуется. Все это видят. Это не что-то такое, что ученые – для себя. От этого зависят взносы ООН, от этого зависят всякие расчеты, кому помогать, кому не помогать. Как в ЕЭС бедные страны сначала были – когда был маленький ЕЭС, помогали кому? Помогали Португалии, Испании, Греции. Вступила Восточная Европа, стали помогать сначала Болгарии и Румынии. Самые бедные регионы в Восточной Европе, по-моему, это район Лодзь в Польше и Латгалия в Латвии. Вот самые бедные на региональной базе. Это все имеет значение.

А в Европе, например, 286 больших регионов, мы по ним считали, у нас есть вывешенные работы, можно посмотреть. Есть статистика по 1250 регионов мелких. И можно посмотреть, как это двигается во времени. У них приличная статистика. Спасибо ЕЭС, у них хоть статистика стала приличная. Поэтому основное, что я хочу показать здесь: вот если вы хотите представить себе мир, то это не США, Китай, мы и кто-то, а это вот это.

Понятно, что США и большая часть Европы – в первом кластере. Кто во втором? Италия, Испания, Польша, мы – там приличные страны, мы в хорошей компании. Хорошо бы от них отъехать. Вверх, желательно. Ну как бы – я дойду до наших дел – но ниже, чем мы съехали, честно говоря, больше неохота.

Вот это главная, пожалуй, таблица, и всем, кто – как говорится у военных в таких случаях: надо учить матчасть, хотите воевать – учите автомат Калашникова. Вот это (таблица на экране) – автомат Калашникова.

Вот это 7 кластеров (таблица на экране: «Средние арифметические значения различных показателей по кластерам, 2016 год»), а внизу: США, Германия, Бразилия, Индия, Китай, Россия. Покопайтесь в этой таблице. Для тех, кто любит цифирь, а также для тех, кто ее ненавидит, но хочет как-то преодолеть в себе эту ненависть, так бывает, – это очень интересно.

Индекс демократии – пожалуйста. Первый кластер: 7,9 из десятки, ну, арабов я оттуда «выкинул» на всякий случай, потому что у них с демократией непонятно. Но богатые арабские страны – это королевства. Какая демократия? Это королевская такая демократия. Помните, как «королевские фанты» были у нас в кино.

Второй кластер – 6,8. Третий – 5,6. Потом пошло. Ожидаемая продолжительность жизни по кластерам стоит аккуратно лестницей вверх. Расходы на товары краткосрочного пользования. Вот это очень забавно. Первый кластер – 25%, а следующий, второй кластер, где мы, – 40. (смеется) Это арифметическое среднее по 25-30 стран. Арифметическое среднее! Это значит, что доминирующие эти данные, можно даже не заморачиваться. А в этом же вся штука.

В свое время американцы, когда пошли большие разводы в 60-ых – 80-ых годах, они вычислили пару параметров, которые я преподаю на лекциях по «социалке» и по домашнему хозяйству: при каких условиях развод не является экономической катастрофой для детей? При условии, что расходы на питание не превышают 20 % расходов. Вот если в расходах питание 20% или меньше, ну тогда, как вы ни крутитесь, при разводе дети не страдают так сильно экономически. Ну, мораль там и нервы – понятно. Но, по крайней мере, не голодные. И то же самое было вычислено давно, что mortgage – то есть платежи по закладной по жилью не должны превышать 20% располагаемого дохода. Вот между двумя этими параметрами все остальное можете делать, что хотите.

Расходы на отдых и развлечения. В первом кластере – 8,5%, во втором – 6,4, в третьем – 4,8, в четвертом – 3,3, а потом по полтора. Что мы не понимаем, что это такое? Мы понимаем, что это такое. Что требуется какая-то большая наука, какое-то предварительное образование? Да нет. Это тривиально. Причем первая работа была сделана лет 5 назад.

Рождаемость, соответственно, в обратную. В первом кластере – 11, во втором – 13, в третьем – 16, и поехало.

То есть вот это более или менее такой рентгеновский снимок всего мира, имея в виду, что – вот тут есть страны (в таблице), можно понять, где они. Ну, понятно, что Германия, США – в первом кластере, Бразилия, по-моему, в третьем, Индия – в пятом, Китай – в третьем, Россия – во втором.

Индекс демократии у нас…

(реплика из зала, неразборчиво)

Нет-нет, это стандартная статистика. Он считается для России. Есть статья у меня, она выйдет в «Springer» осенью.

Могу остановиться на индексе демократии. Значит, их много, они все странные. Как их считают – это все очень подозрительно. Но понятно, что это очень тяжело. Например, сейчас у меня девочка – чтобы показать, насколько тяжела эта жизнь людей, как только из экономики попадаешь в социологию и политологию, все начинает плыть под ногами, вот буквально идешь по колено в трясине. Например, у меня девочка сейчас написала – она даже не понимает, что она написала гениальную работу, с которой войдет в историю – она написала магистерскую диссертацию про самоубийства в мире. 157 стран, больше 2 миллионов человек, есть куча статистики про самоубийства на душу населения: алкоголизм, депрессия – вся эта статистика существует. Там выясняется, забегая вперед, следующее: чем больше ВВП, тем меньше убийств, но больше самоубийств. А если считать сумму убийств и самоубийств как показатель стресса в обществе – не всех смертей, а именно убийств и самоубийств – мы понимаем при этом, что статистика достаточно в каких-то местах спорная. Но, тем не менее, у нас и у ЮАР одинаковое количество убитых и самоубитых в сумме на 100 тысяч человек – где-то в районе 40. Только у них три четверти убитых, потому что это мачете, а самоубитых – это белые, а у нас две трети – самоубитых. Мы самоубиваемся гораздо больше, чем убиваемся. Там будет график.

Ну, с этим понятно. Идеи понятны. Детали – уже наслаждайтесь сами.

Два ключевых графика (на экране). Вот это график точечный. Здесь 106 стран на 16-ый год. Это доля десятого дециля в ВВП. Ну, можно было пересчитывать это через ВВП, можно было не пересчитывать, потому что это же просто доли в доходе все равно. Пересчитано через ВВП только для того, чтобы страны были между собой сопоставимы. Вот видите, казалось бы, чем выше ВВП– вон идет по низу, справа там сумасшедшая точка – это Люксембург. Не пугайтесь таких, это не конкурент, туда мы не стремимся. Вот справа 4 страны – это англосаксы. И вот вообще вот эти «красненькие» – это как раз богатые кластеры, это богатые страны Европы. Англосаксы богаче, в принципе, им больше удалось. Дальше вот это все уходит. Вот эта картина не меняется последние 25 или 30 лет. То есть с одной стороны выглядит, что, вроде как, растет ВВП и снижается неравенство, вот вам Кузнец должен был бы быть, ну да, но только она не меняется, она стоит.

И философское значение этого дела следующее: в какой-то период времени в стране происходит устаканивание институтов – общественных, экономических, социальных институтов. Например, в Китае за 30 лет произошел гигантский рост, они практически удваивали ВВП на душу каждые 8-10 лет. И так 3 раза подряд. Ну, сумасшедший рост! Бедные там подросли, он не плачут, служат в армии, полностью счастливы. Сначала были счастливы с Дэн Сяопин, теперь Си Цзиньпин. Все у них хорошо, только последняя работа Международного валютного фонда: у них на десятый дециль приходится 50% доходов. Они сформировали бешеное, совершенно, неравенство относительное, но пока никто не жалуется, поскольку все очень выросли.

А в англосаксонских странах выше неравенство, чем в континентальных европейских, оно похоже на латиноамериканское. То есть наши относительные показатели неравенства, внутрисоциальные, они похожи на англосаксонские и латиноамериканские. Разница в чем? В англосаксонских большие «вертикальные лифты» при жизни, а в Латинской Америке и у нас – ну, у нас как-то прошла перетряска в 90-ых, а потом встало, естественно. То есть мы – «День города» (смеется). В латиноамериканских странах стоит. В европейских – более мягкое неравенство, но стоит и не меняется, или даже меняется местами, так сказать, они не выдерживают такую помощь бедным, там местами что-то сокращается.

Короче говоря, вот эта картина мира правильная, но она не про теорему Кузнеца – уж простите за профессорское занудство – она вот почти не меняется.

А вот это самый фан! (изображение на экране «Вмененный ВВП на душу населения по ППС, 106 стран, 2016 год»). По абсциссе – это мои же кластеры и это десятки тысяч на душу населения по ВВП, на душу, на всякую душу в стране; а по ординате – на душу в десятом дециле. Специально, говорю, пересчитано через пэпээсовские доллары, чтоб была сопоставимость. Так вот посмотрите, там, где в стране 50, у десятого дециля – где-то 120. Там, где 60-70 в стране, там 150. Там опять Люксембург. Там, где 10, посмотрите, там где-то 25-30.

И что получается? Давайте разберем, почему происходит разбегание там и разбегание здесь. А очень просто. Представьте себе, что в одной стране 40 тысяч долларов на душу населения – ну пусть будет 30 – Господи! Мы не жадные – и 3% роста. 30 тысяч и 3 % роста – это 900 долларов? 900 долларов. 10 тысяч долларов на душу и 4% роста. Это 400. На 500 эта разница увеличивается. Это надо ждать 100 лет, пока вот этот лишний процент постепенно подрастет и вес процента будет схожий с тем, что у тех. То есть при одинаковых темпах роста стран, а они, кроме Китая и Индии, где действительно много, – это отдельный совершенно эффект этих двух стран, правда, на них приходится треть человечества, конечно. Они по важности, если смотреть глобальную картину, – это страшно важно. Но если брать все остальные 200 государств, то им приходится как-то обходиться самим.

Так вот разрыв между богатыми странами и бедными – линейный, в долларах он увеличивается. И то же самое внутри. У вас, конечно, идет передвижение по слоям. Кто-то в каждом поколении идет вверх, кто-то вниз – передвигается по слоям общества. Но, в принципе, оказывается, что … вот забудем про середину и про бедных. У нас разделение труда. Есть такая Татьяна Малеева, которую интересует бедность в России – Татьяна Михайловна Малеева – очень известный автор, мы с ней очень дружим, у нас есть совместные работы. Вот она работает от среднего класса вниз к бедным, а я от среднего класса вверх к богатым. У нас такое разделение труда. Но она женщина и более жалостливая, а я такой бесстрастный профессор. И я, как патологоанатом богатых, но не в гламурном смысле этого слова (смеется), потому что мне некогда. Мне надо цифры в ступке толочь.

Но вот эта картина – это то, как на самом деле соотносятся богатые с остальным обществом – не с бедными, а с остальным обществом. Вот кризис на Западе – видимый. Там что только не пишут. Если смотришь статистику – отъезжает десятый дециль от среднего класса. А в нем сидят богатые, ну и обычно «верхний средний».

А вот это – богатство десятого дециля (на экране). Считал не я, считал Пикетти. Это, вообще, стыдно. Я не успел, потому что я занимался доходом, а Пикетти и компания выпустили работу по России, по олигархам, так сказать, и о том, как у нас менялась на протяжении последней четверти века, 30 лет, бедность с богатством и так далее. Но это стыдно, что считали иностранцы, а наши не сделали. Я думаю, что наши не сделали, потому что стыдно было. Это надо очень серьезно работать и надо как-то этой темой озадачиться. То есть у нас нет такой работы своей. Это работа 17-ого, по-моему, года. Вот посмотрите (схема на экране): красный – это доля богатства у десятого дециля. Это в основном финансовое богатство. Там спорный вопрос с домами, с физическим. То есть это акции, облигации, это всякие такие, знаете, финансовые: счета, наличка – вот это вот. То есть это финансовое богатство, в основном. Хотя они там, вроде, пытаются что-то, но непонятно совершенно, как дома посчитать по миру. Сколько стоят дома, которые ни разу не продавались? Не по себестоимости же строительства, которое там было 30 лет? Вы понимаете, сколько стоит газопровод Россия – Франция, которые доходят до Франции, наши газопроводы, которыми снабжаем Европу? Сколько он стоит теперь – его строили в начале 80-ых годов?

Кстати, чтоб было понятно, как это хитро переплетается с нынешними делами: я время от времени выступаю в Европе, рассказываю то, что европейцы стараются забыть или не знать. Когда строили – сначала же наш газ пришел в Австрию, в 70-ых годах, а когда началось эмбарго арабское, французы стали строить бешеное количество электростанций атомных. У нас 16 процентов атомного электричества, больше 35-и – плохо. У нас 35 в Северо-Западном, у Питера. Но больше просто нельзя, потому что нельзя манипулировать, Чернобыль научил. У французов под 80. Они ночью даром продают за границу, а днем, значит, еще включают чего-то.

В общем, им нужен был газ. Они не хотели садиться на угол к Алжиру и норвегам, им нужен был конкурирующий газ. Газ, который в начале 80-ых годов пришел в Италию, Францию, никогда не назывался советским, ну, естественно, не назывался российским. Догадаетесь, как он назывался?

Сибирским. Сибирский газ пришел! Такой политически нейтральный сибирский газ. Это очень смешно. Но там была одна штука: американцы ввели эмбарго на трубы, трубы дали итальянцы, но все забывают, что газ надо прокачивать, должны быть компрессоры. Откуда компрессоры? Никто не знает и никто не интересуется. Потом говорят: ну, вроде бы, они из Франции. Ну, технически они из Франции. Это американское предприятие, которое французы национализировали, американцы не сопротивлялись – но им заплатили – фирма, но и правительство не сопротивлялось. И эти компрессоры на всем газопроводе в Европу стоят американские с национализированного предприятия.

Это было в самый разгар Холодной войны, близко к смерти Брежнева, к корейскому лайнеру, кто помнит и так далее. Вот в это время мы строили газопровод. Ну, какая война? И то, что европейцы сейчас по поводу газа ноют, ну это, конечно, лицемерие, потому что тогда, в разгар Холодной войны, это спокойно было перенесено.

Так вот вам (схема на экране) американские. «Синенькие» – видно, что вот они подскакивают «синенькие» и выходят туда, близко к американским. «Желтенькие» – посмотрите на китайцев. Вот оно – неравенство. Вот было в 95-ом году 40% на дециль – ну тоже порядочно – а сейчас они выходят к нам. Ну, во Франции это более плоско. Европейцы – там традиционная система немножко по-другому, по-другому спрятана, кроме того.

А вот это вот «Great Gatsby» – «Великий Гэтсби», «Кривая Великого Гэтсби» (на экране). Сидел парень – жив-здоров, я хочу его вытащить на конференцию в «Вышку» – он считал эластичности доходов детей по доходам родителей. Ну, простая вещь. То есть вам нужно миллион статистики. Это же просто убиться. Это же не просто как-то. Большая часть посчитана, но он говорит: «Но я не могу уже с женщинами. Женщины – разводы. Нет!» И считал только мальчиков на отцов. Что, конечно, является подлой дискриминацией, но зато статистически легче исполнимо.

Что у него получается: понизу – inequality, здесь Gini. А поверху – это некий показатель, показывающий – это доли единицы. Верх – это итальянцы и Англия, США, там Франция недалеко. 0,5 – это означает, что в 0,5 случаев, в половине случаев, мальчики с высоким доходом – ну, молодые люди с высоким доходом – имели родителей с высоким доходом. И все. Вот это наследственный капитализм. Вот он существует, его откопали вот в таком виде. Но ясно, что мы в нем уже сидим, это понятно. А если там, то на нас-то это должно распространяться. Мы можем понять даже, как это устроено.

Так, поехали дальше. Социальное неравенство в России.

Ну, сейчас немножко про Россию (на экране «Динамика смертности, рождаемости, прироста в России, 1960-2015 годы). Это наши кривые по демографии. «Синенькая» вниз – это прирост населения. Мы «грохнулись» тогда в минус где-то с начала 90-ых. На чем? Рождаемость полетела вниз, смертность вверх, и вот мы только-только потихонечку вышли в «ноль», плюс немножко миграции, плюс Крым – и нас стало немножко больше.

Самая теперь проблема в ООН, потому что ооновские данные там нужно считать, например, число образованных на население, или количество университетов на население. У нас прибавился Крым – они не знают, как считать. Они не признают, естественно. Нет, на что делить? У нас изменился знаменатель. Они могут нам засчитать все университеты, включая симферопольский, а делить на что? Потому что никто не разберет, сколько там университетов у нас. Ну, в общем, эта целая проблема отдельная.

Вот это демография (на экране), вот это убийства и самоубийства. Вот посмотрите: «красненькие» сверху – это, вообще, открытее для большинства россиян, что мы самоубиваемся больше, чем убиваемся. Это для большинства – новость. Мы очень мирные люди, мы очень терпимые люди. Потом в трудную минуту мы выпиваем водки и, в крайнем случае – себя, но не соседа. Мы гораздо более упрямые, но мирные, чем кажемся сами себе. Мы еще упрямее, чем мы думаем о себе, но гораздо более мирные, чем мы думаем о себе.

И обратите внимание – колоссальный «горб» до 94-ого года по обоим, потом вниз к 98-ому, и второй кризис 98-ого снова всех «тряхнул» – там второй «горб». И потом – ну у меня этот график до 10-ого, это достаточно – он дальше немножко снижается еще. Практически мы вернулись к норме убийств времен Советского Союза на нашей территории, Российской. К советским убийствам мы пришли, по норме! Не пугайтесь! А по самоубийствам, вроде, даже немножко ниже.

Ну, кстати, была статистика до 14-ого года, потом ее закрыли – можно было посмотреть по регионам. Ну, один вопрос к залу: где больше убивается: в Москве или в промышленных городах? Ну, в процентном отношении, на 100 тысяч. А?

(реплики из зала, мнения слушателей расходятся)

Так, надо голосовать. Кто за то, что в Москве?

(слушатели поднимают руки)

Большинство! Нет. В Москве в пять раз меньше, чем в среднем по промышленным городам Урала и Поволжья. К вам это не относится, я не проверял. Можно посмотреть. Значит это personal failure. И сейчас вот – я говорю – мы мировые данные посчитали: в развитых странах больше самоубиваются, но не в столицах. Столицы – это место, где много возможностей, и передвигаешься. А когда ты провалился, ты приезжаешь домой. «Э-э-э…» – и разогнался на тракторе, и с откоса в воду прыгнул. Поди потом, разбери – это несчастный случай, техническая авария, самоубийство или еще чего. Это уже дело милицейской статистики.

Но это серьезная проблема в стране, потому что, напомню, у нас население, если без миграции, сокращается тысяч на 700 в год. Ну так, порядок величин. Из них 300 тысяч – это сверхнормативные смерти, то есть это не то, что должно, то есть это не болезни. Это убийства, самоубийства, ДТП, отравления – вот эта вся прочая вот эта суммарная. Из них 80% – мужчины, из мужчин 80% – в возрасте от 20 до 50 лет. Это же было в Советском Союзе, то же самое. Вот эти соотношения те же самые. У нас очень высокая мужская смертность, причем, в рабочих возрастах. Это специфика советской модели, это всегда так было, к сожалению. И мы это не переломили. То есть нам, конечно, «материнский капитал» – дело хорошее, но если мы хотим хорошую демографию, нам мужика… Я студентам говорю: главное – это дожить до пятидесяти, потом становится легче (смеется). Ну, ничего, додержитесь, там дальше заживете. Потому что – посмотрите не на средний возраст – это ерунда полная, потому что средний возраст этих мужчин, которых нас всех «закопали» до пенсии – это все ерунда полная, потому что считать надо – то есть там же сидит и детская смертность, и что только не сидит. Единственно, что существенно для пенсии, – это возраст дожития после шестидесяти. А все остальное – ерунда.

Вот это опять Пикетти (на экране). Это очень стыдно, что наши не сделали. Я недавно до этого добрался. Я еще проверю, как-нибудь. Эта работа есть на русском «Неравенство и собственность в России с 1905 по 2016 год». Не поленились мужики, сели, у них было много свободного времени и денег. Они аккуратно показали, что доход 10% «верхнего» на начало реформ был в районе 25 и вылетел на 50 за 3 года, между 93-им и 96-ым. Мы понимаем, что это приватизация и прочие штучки. Вот это – перестройка нашего общества в 90-ые годы в части доходов. И она там с тех пор так примерно и стоит, а «нижние средние» съехали с 50 в район 40-30, 35-40 – вон, зеленые (на схеме), а «нижние» 50 % свалились на 15-20.

По счету Мирового банка в 93-ем– 94-ом году у нас 50 % населения было ниже уровня бедности. Вот в тот момент. То есть, когда мы сейчас обсуждаем: 10 или 15% у нас бедных по статистике, надо понимать, что мы идем от 50. Мы дошли до 10% перед этим кризисом, съехали, вернее, поднялись сейчас, к сожалению, – съехали по сути, поднялись немножко вверх. Но, в принципе, конечно, какая-то жизнь уже…

Конечно, 90-ые – ну, большинство людей здесь жило в 90-ые – я как человек, который живу, с одной стороны, со страной, с другой стороны, пытаюсь что-то придумать экономически, как историк, я, конечно, наслаждаюсь, что я современник такого тяжелого времени. Но как историк и живите. Ужасно интересно, но я в какие-то моменты думаю, что мы не выживем как страна. Я напомню, что у нас самолеты в армии не летали и флот не ходили в море в 90-ые годы – денег не было. Мы были, вообще-то говоря, абсолютно безоружные. Ну, во всяком случае, в конвенциональной армии.

Вот это работа Ясина, которая 11-ого года (на экране), к сожалению, на английском, но разберетесь. Вот верхняя кривая – это что имеет пятый богатый квинтиль – 20%. То есть логика такая – эта работа висит на русском, ее легко найти, если надо, вообще без проблем – общая идея такая, что к тому кризису – к 8-му году – 20% состоятельного российского населения этого времени жило в два раза лучше, чем верхние 20% советского времени. То есть это другие люди – вот это важно: не те же люди, это другие люди. То есть там, по крайней мере, пополам перемешались, если не больше. То есть 20% на 7-ой–9-ый год жили лучше, чем в конце Советского Союза.

Следующий, 4-ый квинтиль – 125%, немножко, 3-ий – середина – точно так же, а дальше – 79 и 55. Уж Ясин, поверьте мне, ничего не подкручивал, чтобы выдавить из нас слезу, наоборот, скорее, они делали аккуратную работу. Ему хотелось посмотреть, что там получилось. Мы ему тут, кстати, – я в пятницу, в 3 часа, выступал на 85-летнем юбилее, потом побежал на поезд к вам.

Неравенство по доходам в России, по квинтилям, по двадцатипроцентным группам, сформировалось к 2000 году. Это наше уже. Росстат. Ну это практически счетные вещи по доходам, не считая полностью всего перераспределения. (на экране таблица «Динамика неравенства в России на выходе экономики из рецессии»). 5-ый, богатый дециль – за 40, там 46-47, 45. 46, грубо говоря, вот эти желтые верхние (на схеме), а бедный квинтиль – 6, вот сейчас, 5 % по-моему, вон там – 2017 год, справа.

То есть наше социальное неравенство, оно как устаканилось к 2000-ому году по реформам, так и стоит. Оно не портится. То есть страна немножко подросла, но соотношения сохраняются вот такие. Ну, то есть вот эта ригидность социального неравенства, она оказалась очень упорной вещью. Страна формирует в процессе реформ – у нас там, в Китае – некое неравенство и потому в нем живет. То есть неравенство не является неким внешним параметром, который вы можете поменять, как перейти там с дизеля на бензин, но продолжать ехать. А это – часть всего устройства общества: собственности, налогов, отношения общества к бедности, к богатству – ко всему. Это вот часть нашей системы, она вот такая.

Так, ну это финансовое (на экране), тут вот люди какие-то считали. Убей – не помню сейчас, какой-то конвенциональный источник, раз сюда попал. Тут доля богатого квинтиля: 70-ый год – 36. Это интересно тем, что даже в 80-ые – 90-ые квинтиль все-таки имел чуть больше – в районе трети – 20% состоятельных россиян при коммунизме все-таки имели 33. Но мы понимаем, что тогда все равно было некоторое неравенство, но внешне оно выглядело примерно так. Там были какие-то еще скрытые цеховики и были коррупционеры, и были то и сё. Но во времена, когда директор, построивший дачу на территории своего подведомственного пионерлагеря, его могли снять с работы, вот этот, конечно «детский сад» прекратился уже давно.

Вот это, к сожалению, мелкий слайд (на экране). Вот посмотрите: вот это падают (показывает график) многоквартирные дома, потом растут, и вот здесь сейчас 2 года падают. Это 16-ый-17ый. Вот это 15-ый – пик ввода домов.

А вот это вот – дома одиночные (на графике), и вот они выходят сюда. Так, это у нас там что? Это миллионы квадратных метров. Хотя мы все мыслим категориями больших домов, на самом деле, в этой стране процентов около 40 объема домов – это индивидуальные. Мы гораздо более индивидуальные и гораздо более строящиеся, чем мы сами о себе думаем.

Ну, тут вот падения (на графике) после 8-ого года. Пик ввода 15-ого года. Там было очень забавно. Если кто помнит декабрь 14-ого, когда скупали все в магазинах, потому что понимали – сейчас поднимутся цены, и шла скупка. В Москве скупили телевизоры, холодильники, автомобили. Знаете, что скупили? Мы это откопали с девчонками. Скупили кухни. Кухни же по стоимости – почти автомобиль тогда. А почему? Во-первых, обычно денег мало, когда кончаешь получать квартиру, поэтому получаешь квартиру, потом иногда покупаешь кухню, когда она есть. А то купишь – девать некуда, а ждать еще год. Понятна эта логика. Но в 15-ом году был пик ввода, люди уже знали, что квартира будет, но они покупали кухни вперед. Или покупали кухни на смену, потому что у нас кухня – она же как бы приемная, то меняя кухню, вы как бы переезжаете в новую квартиру. И вот все было скуплено.

Теперь посмотрите, что у нас есть. 92-ой год (на экране): автомобили 23 % , сейчас 65. Если мы даже берем 2008-ой – 44. 23 – 44 – 65. Но и автомобильчики немножко другие. Это понятно. Стиральные машины – 90, микроволновки, кондиционеры – черт с ними, так переживем. Цветной телевизор – 99, кабельное – треть, спутниковое – треть, мобильный – все, смартфон – кому надо, персональный – 75, ноутбук – 54, планшет – 37, подключение к интернету – 75.

Значит, 75 % населения с компьютерами и с подключением к Wi-Fi, учитывая, что у нас все эти сети открыты, мы, конечно, самая информированная в мире нация. Мы много лучше информированы, чем европейцы, американцы и так далее, потому что мы еще и русский знаем, помимо английского. То есть мы знаем все, что у них, и еще знаем, что у нас, и еще знаем что-то на русском и что-то на английском.

75% – это практически все, кто может этим пользоваться осмысленно. А учитывая, что часть – это деревня там какая-то, возрастные элементы, то 75% – мы, на самом деле, в топе. А что там Испания – там тоже где-то будет 75, Бразилия будет 55, у Китайцев там будет 55. Короче говоря, практически, когда страна подходит к 85% всего этого дела в Европе – это все. У нас 75 – это все.

В этом плане в районе 10-ого–14-ого года, между кризисами, цена на нефть была большая, экономический рост здесь был плохой, но рента была большая. Обычно считается, что она была изведена частично на пенсионеров, частично на «оборонку», частично вывезена для покупки никому не нужных квартир в Болгарии. Потому что люди накупили, теперь не знают, что с ними делать.

А вы знаете, кто был больше всего против отделения Каталонии от Испании? Доктора наук и профессора «Вышки», которые купили квартиры севернее Барселоны. Они боялись оказаться вне Шенгена и вообще непонятно где со своими квартирами.

Вы не представляете, я выпустил специальный бюллетень по Испании, если кому-то интересно. Это октябрь 17-ого года. Я просто выпустил бюллетень, где объяснил, почему Каталония хочет отделиться. Вам рассказать, почему Каталония – не Испания? Три минуты. Это, может, даже интереснее, чем эти кондиционеры (оглядываясь на схему на экране).

Рассказываю. Во-первых, каталонцы говорят на варианте южнопровансальского, а не испанского, во-вторых, они всегда были самая богатая часть Испании. Рамон Беренгер получил титул короля от Папы Римского в 1153-ем. Вообще они всегда были – это море, Барселона, все дела арагонские и всех Борджа с Италией и с Папой – это все через Барселону, конечно, плавали. Или Валенсия – это вот 2 города. Кто был в Барселоне, небось, бывали, на горе Монжуик. Там есть еврейское кладбище. Никто не догадывается, почему это так важно. А дело в том, что арабские купцы боялись соваться в Европу, и в течение веков они доезжали до Барселоны, продавали тут купцам, а потом эти ехали в Европу продавать арабский товар. Это же бешеные…Вы помните про 2% ВВП, ну так вот они. Барселона всегда и Каталония была самой богатой страной. Кроме того, каталонцы – по-русски даже такого слова нет. У нас много слов для всякой жестокости и радикализма, но вот английское «cruel» – оно точнее. Ну, вы помните каталонских анархистов во время Испанской войны – посмотрите, что они творили. Вот каталонцы, они, когда завелись, они cruel.

Если бы все было по-нормальному, конечно, Испания должна была объединяться не вокруг нищей Кастилии, где самые некрасивые женщины Испании, а вокруг Барселоны. Но в 1340-ых годах – это за 100 лет до объединения Испании Изабеллой и Фердинандом Арагонским – была Великая чума, когда в Европе вымерло 50 миллионов из 100. Это замечательное совершенно время, которое совершенно не проходится в нашей истории, чем совершенно ставит нас в идиотское положение, потому что прекратился натиск … Ну что такое потеря 50 миллионов человек из 100? Каждый второй.

Могу еще один тест. На Москве вы провалились, граждане, в массе. Давайте я вас еще спрошу. Ну, просто, чтоб было понятно, как отличается – не в обиду – как отличается жизнь от того, что кажется. Где больше вымирают при чуме: в городе или в деревне?

Ответы из зала:

– В городе.

Нет, в деревне! Ну как?! Один умер – его отнесли к церкви – заразили попа. 3 недели – все мертвые. А в городе их запирали. Они там дым пускали, запирались, они понимали, что происходит. Карантин. Самокарантин районный. Он не идиоты были, они понимали, что чума приносится, они запирались.

И чем дальше – на Русь-то не пришла большая чума, я не знаю, как в Новгороде, но, вроде, не было.

А откуда чума взялась, не знаете? Я когда рассказываю, меня пытаются обвинить в том, что я …. Правильно, будущие крымские татары – будущие крымские татары – завоевывали Крым и осаждали Генуэзскую крепость Кафа. Взять не могли. У них была чума, и они стали кидать тела своих мертвых в крепость. Те заразились, но у них был выход к морю и генуэзцы привезли чуму в Европу. Было 3, по-моему, раунда чумы, где-то лет за 10 они переморили все на свете.

Какие последствия из этого? Во-первых, чума подорвала крепостное право в Европе. Они подорвали не по уму, а по чуме. Англичане перешли на контрактные отношения с фермерами. Ну вот, у нас не было чумы, поэтому крепостное право «засиделось». Нам не повезло опять. Ну, ничего нам не везет! Даже с чумой нам не везет!

Значит, прекратились крестовые походы, потому что здесь нет аграрного поселения, не надо никуда бежать. Но самое главное, с точки зрения экономики… Да, заросли всякие пустоши и вернулись большие звери, появились назад медведи, и все, что было перебито раньше. Но с точки зрения экономической теории там потрясающая вещь – это выбило Европу из так называемой мальтузианской ловушки. Потому что внезапно на меньшее количество людей оказалось намного больше обрабатываемой земли, мостов, крестов, зданий и всего прочего. То есть людей стало меньше, а активы-то остались. И Европа начала развиваться гораздо быстрее вот после этого дела.

В этой ситуации у нас все в порядке с Wi-Fi.

Да, я с Каталонией не закончил, но я буду двигаться, показывать все-таки, что там (таблица на экране). С Каталонией есть еще одна гениальная история. В начале 1300-ых годов два византийских императора пригласили к себе команду каталонских казаков повоевать. Каталонские казаки называются омуровады. Это я их так называю – казаками. Это католические беглые крестьяне, жившие в горах, это пешие казаки, горные казаки, католические казаки. С атаманами, с правилами, все то же самое. Вооружение: 2 дротика, кинжал и редко маленький щит, потому что они бегом бегали и грабили они мусульман и всех, кто попался на дороге. Очень были жестокие. Один раз перебили французскую регулярную армию, вошли за Пиренеи. Где-то в районе 1307 года – покопайтесь, получите удовольствие – их какой-то рыцарь, французский, Рожер де Флор, такой Рожер Цветочек – нанял в большом количестве воевать за византийских императоров. Это через 100 лет после разгрома Константинополя крестоносцами. Они повоевали, им не заплатили. Тогда они стали грабить Фракию, о чем я узнал до каталонских событий, потому что я специально докопался, под референдум. Приезжаю в Болгарию, мне болгары со смехом говорят: «Знаете, тут каталонцы приезжали официально от правительства, извинялись перед болгарским правительством за безобразия каталонцев в XIVвеке». Вот люди помнят свои грехи. Если мы начнем извиняться за XIVвек, то мы просто безостановочно, у нас по 4 извинения в день будет, потому что мы со всеми воевали, у нас 20 стран вокруг, с которыми мы воевали, от всех мы что-то прирезали когда-то. Нам не остановиться с извинениями. Какой там Крым?! А все остальное откуда?

Значит, они их пригласили на обед, перебили руководство. Но это же полевая военная демократия, ну какая разница: атаман этот или... Как у Ксенофонта, где персы перебили руководство греческой армии. Центурионы стали командовать, они начали грабить Фракию. Даже и без начальства своего, вручную, с малыми командирами. Тогда их нанял афинский герцог, который был каким-то французом. Он им опять не заплатил, тогда они его вышибли, захватили Афины и продержались до 1373 года. Они продержались 65 лет в Афинах и в Болгарии в качестве банды каталонских – они называются омуровады. Не путайте с эльмуравадами, которые племя, вторичный прорыв арабских племен в Испанию. Омуровады.

Но, когда я дочитал до того места – да, когда испанское правительство, помните, собиралось послать войска в Каталонию для наведения порядка – я начал уже совсем хохотать, потому что я уже знал, что бригада ВДВ Испании называется омуровады. Но если бригада ВДВ называется «Омуровада», возможно ее набирают в Каталонии? (смеется) И тогда, ребята, непонятно, кто будет воевать в Каталонии с кем?

Они не отделяются, на самом деле, потому что у них пополам население голосует. Вся Каталония голосует за выход, в Барселоне 2 миллиона андалузцев. И поэтому по населению все сложней.

Теперь то, что я тут написал (на экране). Это важно. Кстати, когда имеешь дело с западной критикой наших олигархов, не забудьте, что все, кто хвалили нашу приватизацию, теперь ругают наших олигархов. А что там-то радовались? Ну, ладно, тогда радовались – не знали. А теперь-то чего вы нас ругаете? Ну, олигархи – естественный побочный продукт такого типа приватизации. Вы-то, что радуетесь, вы, что смеетесь над нами?

Процентная зарплата 15-ый год. Разрыв: 10-ый дециль – 109, 9-ый дециль – 52. Вот он, разрыв. 8-ой дециль – 40. Это 15-ый год. Ну, с тех пор какой-то рост есть, но эти соотношения сохраняются. Это видимая средняя зарплата, расчет Росстата.

В «Дне города» девочка говорит вчера: ха, она – говорит– хочет, чтоб он ей приносил 40 тысяч, а она ему посуду не мыла. Ну, в простом пересказе. Вот они 40 тысяч. Не 109. 109 не просят. То есть это представление о большой зарплате вот. То есть высокая зарплата в народном представлении, а на самом деле это 8-ой дециль. А, вообще-то говоря, пьеса-то 14-ого года, она тут и есть.

Дальше. Расчеты по коммунальным услугам: 10-ый дециль платит 12 тысяч, 9-ый дециль – 8. 10-ый дециль на культуре платит 2600 – это 3 квартала, в среднем – 9-ый дециль – на тысячу меньше. На человека. Это опросная, по-моему, статистика, но росстатовская, то есть достаточно массовая. Это на тысячу меньше. Услуги пассажирского транспорта. Что тут еще важно? Бытовые не намного, потому что у нас все это дешево. Мы, конечно, субсидируем джакузи.

18-ый год: структура расходов. Это тысяч рублей на человека – вот здесь сидит 13 тысяч в 10-ом дециле. Но это такая обманная статистика. Как только человек покупает в году автомобиль, его статистика выбрасывает в 10-ый дециль. Ну, потому что он выпирает. Поэтому это не постоянная их доля. Постоянная доля – 10-ый дециль, но дециль определяется не исторически, а в данный момент покупки машины. Это именно те, кто купили машину. Но, тем не менее, это более-менее понятно.

Дальше – серия графиков очень простых (на экране). Коричневый, запомните – это бедные, а зеленый, вот этот, жирный – это богатые. Покупка товаров домашнего питания: у бедных – 18- ый, вот он тут сидит– под 50, 45-50, у богатых – 20-25. Соответствует американской норме по продовольствию. Питание вне дома: богатенькие – ну, тут поменьше немножко, съехали, но 4-5 есть. Это видимое. Это без заграницы и так далее, это то, что поддается регистрации через опросы. Бедные там сидят на 1%. Я уж не знаю, что это такое. Это «Макдоналдс» в праздник.

Непродовольственные товары. Непродовольственные товары у богатеньких, у богатого квинтиля – в 20% – 40 и больше. У бедных – ну, 25 все-таки есть.

Алкоголь – актуальная тема на Руси, никогда не проходит. Бедные, видимо, гонят самогон – подозрительно мало пьют. Ну, или я уж не знаю там: «Утренняя свежесть» или покупают не в той лавке …

Реплика из зала:

– Медицинские товары

Леонид Григорьев:

Да-да! (смеется) Резиновые и медицинские товары!

Но богатенькие тут тоже выглядят бледно, потому что, конечно, состоятельная публика очень много везет отовсюду откуда-то. Вот не трассируется как-то, не видно.

ЖКХ, связь – понятно, чем богаче, тем у них меньше доля, потому что у них нет этой проблемы. Транспорт – тут несколько запутано.

С образованием очень забавно. Доля расходов на образование у богатых много меньше, чем у обыкновенных людей, по двум причинам: во-первых, это статистически не улавливаемые расходы на частые школы, школы за границей и так далее. Они просто не улавливаются. И в любом случае те расходы, которые есть, даже если они высокие, они все равно в долях от их доходов это много меньше. Это понятно.

Медицина – я не помню, была у меня медицина? Есть медицина (на экране схема «Доля расходов на услуги учреждений культуры и медицинские услуги на 2012-2018 г). Посмотрите, по культуре, понятно, что богатые, как я, ходят в театр – в Воронеже приехал – пошел в театр – это признак богатого человека. И медицина. Даже в этом контексте, в российском, при том что они многие лечатся и за границей, но все-таки даже здесь видно, что бедные люди в доле расходов… Кстати, был такой персонаж вчера тоже.

Дальше я переезжаю на «регионалку». Кстати, сколько я проговорил? Тогда очень быстро. Хорошо. Я увлекся на каталонцах. Но вы знаете, я, когда читаю лекции студентам, – я вчера читал «энергетику» в университете, потому что меня пригласили и к вам, а я так не езжу, я напросился в университет на лекцию, я рассказывал «энергетику», и «съехал», и под соусом временных похолоданий начал рассказывать, как замерзла армия Карла XII под Стародубом, поскольку она пришла осенью и зимовала в палатках. Там тысяч 50 народу. В тридцатиградусный мороз в палатках! К Полтаве они выползли полуживые.

Вот эта карта ЕАЭС (на экране) по уровню развития. И вот тут Москва, и тут вот наша с вами компания здешняя (показывает на карте) Просто у меня такая карта – еаэсовская– она повеселей. У нас есть своя классификация, она висит в разных работах на аналитическом центре, ее легко посмотреть. Вот Центральный округ, посмотрите, как его менялось население. У нас передвинулся за время реформ валовой региональный продукт в Центральный округ очень сильно. Это понятно. А у нас есть по типажам. Вы «сидите» у нас в аграрно-промышленном. Вот это (в таблице) примерно население. ВРП не сильно изменился, не сильно вниз, но сейчас подрос.

У нас были работы по среднеразвитым регионам. Если ВРП на душу – учтите, что он много меньше, чем ВВП, не путайте – если валовой региональный продукт делить на душу, в среднем по стране взять за 100, то Москва, Питер, Московская область и нефтяники – это где-то 140. При: страна – 100. Развитые регионы – 80, среднеразвитые – 60, слаборазвитые – 40. Вот это соотношение стоит, не меняется практически тоже с двухтысячного года.

А это мы с соседями (таблица на экране). Но тут важно только то, что, забегая назад, вот прибалты и Белоруссия на экспорте к нам, они в 90-ые упали на 25% ВВП. Россия и вот то, что в ЕАЭС остальные, примерно на 40 с чем-то, как страна. А Грузия, Молдавия, Украина – на 65, то есть упали втрое. И Грузия, Молдавия, Украина не вышли на – еще многим далеко, особенно Украине после второго падения – они не вышли еще на 89-ый год. Ни на душу, и тем боле по объему, потому что у них население сократилось очень сильно. Это самые большие потери населения. Ну что там у нас? В Грузии было 4,8 – 3,7, Украина 52 – стало 43. Ну, в общем, это слезы.

Грубо говоря, если бы мы не распались, Советский Союз, если б начал реформы в 90-ом году целиком, мог бы проскочить на минус 25. Но это так. Доказать это невозможно.

Это вот классификация и тут есть регионы (таблица на экране) Сейчас мы найдем, раз уж я привел, должен быть: среднеразвитые аграрно-промышленные, Центральный округ – вот Воронежская область. Брянская, Воронежская, Курская, Орловская, Тамбовская. Там Псков, Краснодар, Астраханская, Волгоградская, Крым, Северная Осетия, Ставрополь – это в аграрных – Марий Эл, Чувашия, Кировская, Оренбургская, Ульяновская, Курганская. Вот эта компания. Это можно посмотреть, как это все выглядит.

Дальше. Это как это выглядит на карте (на экране «Распределение типа регионов и федеральных округов по душевым показателям бюджетных расходов и личного потребления, 2014 год»). Вот финансово-экономические центры (показывает на экране): вот сырьевики экспортные, вот ЦФО в целом, вот аграрно-промышленные – вот они. И у вас, конечно – ну, у вас сейчас последние года два обрабатывающее оживилось, так что жизнь есть.

Это я посмотрел – там такие довольно позитивные пошли вещи. И это вот (на экране) 4 года, среднегодовой на человека по типу регионов: аграрно-промышленный. Где в ценах 13-го года. Ну, так тут, конечно, просело. Просело.

Вот это – региональная картина, и она стоит довольно устойчиво, но внутри этих больших групп, потому что группы по типу – мы собираем регионы с разных мест, естественно, то есть мы и по округам показываем, и так. Я придумал это 15 лет назад, когда работал на самарского губернатора, и, в общем, эта классификация как-то, более- менее, приживается, потому что все министерства и все регионы и все Федеральные округа пытаются сделать свою. Потом она живет года два и сдыхает, а эта остается. Постепенно к ней все привыкли. Она удобная, просто она сделана удобно.

И вы можете сравнивать. То есть жизнь нужно сравнивать не с Москвой, а, я бы сказал так, если сравнивать деятельность губернаторов, то надо сравнивать по этой колонке, по однотипным регионам, что ты сделал, скажем, за 5 лет. Что вы будете сравнивать? Регионы нарезало в Центральной России, вообще – регионы, в которых вы живете и мы живем – они нарезаны Екатериной II еще. Там были попытки объединять, потом все равно расползается и так далее. Это с Екатерины II тянется. Хорошая была русская царица – Екатерина. Главное, понимаете, у нее хорошая школа была. Привезли ее в 14, императрицей она стала в 32. И, главное, что за 18 лет не только русскому научилась, но и мышлению. И церковь была за нее. Вот тут все стало на свои места. Но 18 лет, я вам скажу, в российском правительстве продержаться и не помереть, в те времена было тяжело.

Вот примерно, как устроен мир в части стран, «социалки» и России в части регионов. Я решил, что регионы все-таки нужны.

 

Вопрос слушателя:

Прекрасная лекция! Вы сами сказали напомнить о 25-ой главе.

Леонид Григорьев:

25-ая глава. Все знают «Капитал», который кончается тем, что бьет час и экспроприируют экспроприаторов. Это 24-ая глава. И это про Европу. 25-ая глава про США. В Европе во время кризисов крепли «левые» движения партии и профсоюзы – они сопротивлялись. В США самая активная часть, в том числе «левые» переезжали в Штаты, во время подъема в США организовывали левые газеты, профсоюзы и движения, как кризис – снялись и ушли на Запад. И все разваливалось.

И он показал тогда, с одной стороны – он честный был, в этом смысле, ученый. Но, кстати, он начал писать «Капитал» в 39 лет, он до этого занимался больше философией и даже историей. Но он все-таки показал, что в Америке это не срабатывает, потому что есть большой клапан. И вот большой клапан, у нас есть достаточно много разных клапанов, поэтому эта социальная структура, хотя всех раздражает, но как-то с ней все живут, в этом смысле.

 

Вопрос слушателя:

– Продолжение про клапан, я так понял. Про вертикальную мобильность вы сказали, что Россия вместе с Латинской Америкой. Это подсчитано? И какая методология подсчета? Интересно очень.

Леонид Григорьев:

Значит, социологи это как-то считают. Сам я не считал, у меня сил нет, я не могу посчитать весь мир. Но, в принципе, мы как бы, ну вот, я бы сказал так, когда есть сильная мобильность, мы ее видим. У нас, во-первых, значительная часть передвижений людей в Москву – это социальная мобильность, но через передвижение, или за границу, у нас значительная часть – в том числе у меня, моих студентов – они реализуются вверх, но не тут. И вот разговариваешь с профессорами из Бразилии, я говорю, как жизнь? Они говорят, жить можно, но лучшие студенты уезжают в Штаты. У нас отличие в одном. У меня есть работа, где я написал, что во всем мире флегматики, меланхолики живут дома, а холерики- авантюристы едут за границу. А у нас наоборот. Холерики тут, сангвиники, а меланхолики, флегматики съехали и тихо сидят на небольших деньгах, зато спокойно.

Вот эта проблема, конечно, есть, и у меня как бы самые сильные ученики, самые моторные, они возвращаются. Поэтому у нас очень странный такой период – мы производим талантливых людей на порядок больше, чем мы можем использовать. И мы просто видим даже по своим студентам, что мобильность вверх очень тяжело идет.

Но всерьез сам не считал, врать не буду. Ну, вроде как, ну, не видать.

 

Вопрос слушателя:

–У меня вопрос про Кубу. Там, вроде как бы сделали социализм, что все принадлежит государству. Но при этом люди живут: у них маленькие доходы и все. Там прямо огромный разрыв получается между как раз самыми богатыми и самыми бедными.

Леонид Григорьев:

Ну, как говорится, Куба – не Россия, я знаю хуже. Я там, к сожалению, не был. Надо было ехать, когда там было плохо совсем. Но это достаточно типично, когда страна идеологически и под давлением становится в оборону, то люди готовы бесконечно терпеть, и какие-то мелкие улучшения жизни, они позволяют им выживать. Они как-то выживают. Сейчас, говорят, немножко полегче стало. Им было очень тяжело в какой-то момент, когда прекратилась наша помощь в 90-е. У них тогда было совсем плохо. Сейчас как-то это более-менее стабилизируется. Они тоже начинают: там немножко бизнес, там что-то разрешено. Потихонечку ослабляют, ничего больше там, вроде, не происходит. Ну, не знаю всерьез.

Вопрос слушателя:

– Скажите, а вот Кузнец и Солоу, вроде, получается, они прогнозы сделали такие утопические, раз они не сбылись, но их же сообщество все-таки приняло. То есть они, что – рассчитывали на какой-то рост еще в этическом отношении или что?

 

Леонид Григорьев:

Нет, они верили, что они живут в хорошую послевоенную эпоху. Фактор социализма у них не присутствовал, но были все равно идеи конвергенции, но они об этом сами не писали. Просто Солоу показал, что если капитал идет туда, где дешевый труд, а труд идет туда, где дешевый капитал, то они должны переливаться. Если бы была свободная переливка, может быть, оно бы так и пошло.

Если говорить о нобелевских лауреатах, то нобелевские лауреаты, которые пишут об открытом и закрытом обществе – институционализме – сделали ничью с Солоу и с Кузнецом на уровне нобелевских. Вот ничья.

А у Кузнеца была одна табличка, я ее показываю обычно, сегодня не потащил, он показал, например, очень больше неравенство в Индии в 50-м году – бешеное неравенство, действительно, оно потом съехало вниз. Но 50-й год в Индии – это не индийское неравенство, а это колониальное неравенство. Это там первый-второй год независимости. Конечно, там было совсем плохо. Потом, когда государство как-то помогало бедным в течение 50 лет, ну, немножко починили.

Еще имейте в виду, я работаю только вот с этим 10-м децилем, или там 5-м квинтилем, потому что это простая, понятная мера, не требующая вообще никакого напряжения. И меня интересует именно отрыв 10-го дециля от остального общества. Коэффициент Джини, будьте с ним очень осторожны. Например, если у вас по краям одновременно все двинулось вверх – туда и обратно – на обоих краях распределения, то Джини не меняется.

Или там вам говорят, что вот в Латинской Америке сократилось неравенство, вот Джини упал, значит, что это означает на самом деле? Это означает, что когда немножко подросли доходы, то государство, имея каких-то бедных голосующих, ну, как наши пенсионеры, там какие-то бедные, оно начинает перераспределять. И доля, скажем, первого нищего дециля выросла с 1% до 2. Это бешеные изменения в Джини, все улучшилось! Но этот 1% как-то распределился по всей шкале и все. То есть это ничего не меняет всерьез, но улучшает коэффициент Джини. Поэтому, если вы хотите такой более жесткий анализ, тогда 10-ый, если хотите порадовать себя, то Джини.

Например, тут был семинар месяц назад, в «Вышке», пришли два замечательных иностранных человека и стали рассказывать совершенно бессмысленную – очень милую, но совершенно бессмысленную вещь. Что если посчитать весь мир, все население мира, то Джини по миру за последнее время сократилось с 59 до 58%. Ну, это вообще ничего не значит! Это вообще ничего не значит, это количество лягушек в вашем водохранилище. 58 – да это, в общем, как-то засечь невозможно, где это, что это? В основном это все висит на Китай, Индия, у них резкое национальное улучшение, а как только вы вынимаете Индию, Китай из мира, все остальное стоит намертво.

Все остальное у них стоит намертво, а у нас медленно, но улучшается. Правильно?

Вопрос слушателя:

–Леонид Маркович, спасибо за лекцию! У меня вопрос по презентации…

Леонид Григорьев:

– Забирайте!

Слушатель (смеется):

– Нет, там вот, где график 4 был, где у вас ЖКХ, связь, транспорт, образование, там где доля расходов. Вот там наблюдается такое волнообразное движение кривых. Похоже на циклы. Объясните, пожалуйста.

Леонид Григорьев:

Так это квартальные данные.

Слушатель:

– Я поняла, да.

Леонид Григорьев:

Ну, так лечимся мы зимой, отравились летом, покупаем под Новый год. Вы знаете, что падает закупка алкоголя после Нового года, пока не допьем?

Нет, ну это чисто «сезонка». Она существует просто, это ничего особенного. И она, обратите внимание, чем беднее квинтили, тем равнее, чем богаче, тем больше – ну, посмотрите, там пик расходов каких-то там летом: культура летом. Это разъезды, туризм и так далее. Медицина менее сезонная. Она нас «достает» в разные времена. ЖКХ тоже – зима, лето. Ну, это чисто…

Реплика из зала:

– А связь?

Леонид Григорьев:

Связь колеблется? Ну летом человеку звонят по телефону, по-моему. Может, письма пишут зимой, а летом отправляют. Не знаю. Нет, но там есть естественные сезонные колебания.

(слушатель уточняет, но неразборчиво)

Леонид Григорьев:

Надо человек 10 поймать, допросить и они сознаются. То есть это тот случай, когда проблема выглядит загадочно, но она тривиально решается путем элементарного опроса. Опросить 100 человек.

Реплика из зала:

– Роуминг.

Леонид Григорьев:

Не знаю. Я просто, убей не помню, что там такое происходит. Но пики – дайте посмотреть (заглядывает в свой ноутбук) – пики на каких кварталах сидят? По-моему, где-то на 2-м-3-м, летом. Ну, может быть, да. Просто в структуре связи, как вы понимаете, телеграммы и письма уже не занимают никакой доли, то есть это, видимо, «мобила» по стоимости. Может быть, роуминг, да.

Но это что-то очень естественное. В общем, строго говоря, мы-то выпускаем бюллетени ежемесячно в Аналитическом центре, плюс мы пишем много всего правительству, и для них кварталы важны. Поэтому мы там работаем и с месячной – российской статистикой– и с месячной, и с квартальной.

А «наружка», ну я вот схватил квартальные, поскольку они были в удобном виде. В принципе, тут и годового было достаточно для нас. Потому что я показываю разницу между квинтилями, а не между первомаем и четвертым ноября.

 

Вопрос слушателя:

– У меня, скажем так, вопрос такого тревожного плана. Меня тревожит. Я недавно получила работу в одной компании, которая участвует в проекте «Цифровая экономика». Реализуется проект в рамках указов президента и правительства Российской Федерации. Что меня волнует? Я еще пока не разобралась, что это за проект. Меня это волнует, потому что речь идет о том, что участвуют крупные банки: Сбербанк, ВТБ, то есть осуществляется разработка и внедрение программного обеспечения для крупных банков, в том числе в космической отрасли…

Леонид Григорьев:

Расскажите, что волнует, я знаю всю историю (улыбается)

Слушатель:

– Это в интересах Америки осуществляется или в интересах России? В чьих интересах эта цифровая экономика?

Леонид Григорьев:

Господи! Как вы меня напугали! (смеются) Как вы меня напугали! Я думал, вы хотите спросить, сколько вы будете зарабатывать послезавтра.

Рассказываю. Офис по цифирной экономике сидит в Аналитическом центре, обслуживает правительство, он у нас сидит уже 2 года. И министр Носков, связи и… – мой начальник, который был начальник АЦ в течение 5 лет, потому что я был его главным советником. Он ушел министром. Я все про это дело знаю.

Нет, это наоборот, это борьба за независимость. Все, что с банками – это все борьба за независимость. Потому что нужно создать фактически такие системы, которые в случае каких-то санкций или конфликтов не подвиснут.

(есть реплика из зала, не слышно)

Леонид Григорьев:

Ничего! Перейдем на конную тягу! (смеются). Вы знаете лекцию Зализняка – покойного, вот недавно, Андрея Зализняка – про русский язык, берестяные грамоты. Поищите: Зализняк. Он умер недавно. У него висит совершенно гениальная лекция про русский язык, про то, что в Новгороде всегда говорили на «о» и «г», на югах говорили «а» и «х», а владимиро-суздальский и пермский язык – это «г» и «а». То есть то, что на севере – «го-го», а на юге – «ха-ха», то у нас – «га-га». Так получается.

Вот. К чему это я начал? Так вот он откопал грамоты, он же раскапывал берестяные грамоты. Он, на самом деле, нашел записки любовные, на бересте. Чистые эсэмэски! Ну, чистые эсэмэски! Дамская записка: «А чё не приходишь?» Ну это же: а) эсэмэска, б) на бересте, и ясно, что давали какую-то монетку или яблоко мальчишке, и он бежал.

Проживем! Вы (обращаясь к зрителю, задавшему вопрос), главное там, с цифирью бдите!

Прикрепленные файлы:

Финансовые попечители:

Благодарим за поддержку:

«Открытое пространство»
+7 (909) 214-15-45