На экране – короткое название «Русский анекдот», полное название «Русский анекдот – эволюция речевого жанра».
И речь пойдет именно о речевом жанре, то есть о том, как русские рассказывают анекдоты, и как это менялось на протяжении времени.
Два предварительных замечания. Предварительное замечание первое: пожалуйста, если во время моего монолога у кого-то возникают вопросы, реплики, возражения, комментарии, дополнения, вы можете меня прерывать и пытаться их высказать, хотя я в лучшем положении, потому что у меня микрофон. В конце я надеюсь оставить какое-то время, хотя это всегда трудно.
Второе предупреждение: рассказывание анекдота, это такой жанр, который в значительной степени неполиткорректен. И самые неполиткорректные анекдоты я постарался устранить из иллюстративного материала, но все равно, можно было бы сказать, что все анекдоты в каком-то смысле неполиткорректны. Поэтому я заранее прошу прощения.
Теперь несколько слов об истории речевого жанра анекдота. Ну, известно, что слово «анекдот» происходит от греческого сочетания ан – отрицание, эк – это «из», «вы» и дот – это пассивное причастие от глагола «дать». То есть это как бы «невыданный» или «неизданный». И так в Греции называли, например, девушку еще не вышедшую замуж – не выдана она еще, а также все, что угодно, не изданное. И до сих пор сохраняется значение у слова «анекдот» – это история из жизни, которая не опубликована.
Но в России примерно с конца XIX века распространился речевой жанр, который тоже получил название «анекдот» – это история о некотором вымышленном происшествии, короткая, направленная на то, чтобы вызвать смех.
Как возник этот жанр анекдота, и есть ли аналоги у других народов?
Аналоги, несомненно, есть, хотя обычно это не называется «анекдот». Ну, скажем, по-английски это просто joke – шутка, но чтобы подчеркнуть, что это не совсем шутка, это другой речевой жанр, используют понятие canned joke, то есть шутка, как бы «законсервированная».
Но вот по-русски анекдот и шутка различаются очень сильно, и я об этом скажу.
Но популярны анекдоты оказались именно в России, ну и какое-то время довольно популярны были в Америке. У других народов тоже рассказывают анекдоты, но они значительно менее популярны. Впрочем, сейчас, и об этом я тоже скажу, анекдот и в России постепенно утрачивает популярность.
Какова была история возникновения вот этого речевого жанра?
По-видимому, исторически он восходит к таким постталмудическим притчам, в еврейских местечках рассказывали некоторые истории, остроумные, но одновременно с поучительным концом. Ну, как например, некоторая история о нарисованных мелом кружках. Может быть, я с нее начну, а дальше перейду к тому, как развивался жанр анекдота.
Знаете историю о нарисованных мелом кружках? История такова:
Был один раввин, который о чем бы ни заходила речь, рассказывал какую-то поучительную историю. Было непонятно, почему он на любой сюжет, вот просто о чем заходит речь, он говорит: «А у меня на эту тему есть такая история». И, в конце концов, все поразились этой его способности, что пришли к нему и говорят: «Реббе, а как вам удается, о чем бы ни заходила речь, сразу же рассказать какую-то поучительную историю?» Он говорит: «О, на этот счет у меня есть история!» И рассказывает такую историю, как русский полк проходил через еврейское местечко и на заборе видит небольшие нарисованные мелом кружки, и в точности в середине каждого кружка – пулевое отверстие. Он поразился меткости стрельбы – ни одного промаха, и все точно в середине кружка. И завет местного раввина, говорит – полковник поразился, зовет местного раввина, говорит:
–А вот как получается? Кто у вас так метко стреляет?
Он говорит:
–Ну, это такой Шепс, он такой странный человек.
Он говорит:
– Я хочу с ним поговорить, с таким метким стрелком.
Он говорит:
– Ну, какой интерес? Это очень странный человек.
– Ну, позовите его сюда!
Зовут. Полковник его спрашивает:
– Как удается? Это ты стрелял?
Он говорит:
– Да.
– Как тебе удается так каждый раз точно попадать в середину кружка?
Он говорит:
– Нет ничего проще! Я сначала стреляю, а потом обвожу мелом кружок.
Так и я, говорит раввин, когда у меня в запасе есть хорошая история, я так веду разговор, что подвожу к ней, что она оказывается к месту».
Вот это пример того – это еще не анекдот – но это некоторая история, это такой прототип анекдота. Протоанекдот.
Дальше вот такие истории рассказывались, и с некоторого момента начались истории, которые уже функционировали как современные анекдоты.
В основном, ну мы знаем из современности, из недавнего прошлого, что анекдоты делятся в основном на три таких больших главных класса: это политические анекдоты, семейные анекдоты, анекдоты о разных народах и об этнических меньшинствах и других национальностях.
В Российской империи, когда анекдоты появились, политические анекдоты практически не рассказывались, потому что была свобода печати, и в свободной печати можно было все, что угодно напечатать, любую историю. И тем самым не было ничего не изданного. Скорее, рисовались карикатуры, и под ними были подписи. Вот это стандартная такая вещь, были журналы «Сатирикон», «Новый Сатирикон», в анекдотах не было нужды.
А вот этнические анекдоты и семейные анекдоты рассказывались. Потому что семейные анекдоты обычно неприличные, и их печатать было неудобно. А этнические анекдоты – ну, это неудобно кого-то обижать, инородцев или иностранцев. И тоже, соответственно, они не печатались.
Поэтому рассказывание анекдотов было таким непочтенным занятием. Даже появилось слово «анекдотчик». Оно так означало человека – немножко пошляка.
Но в советское время, когда уже свободы печати не было, анекдоты стали активно рассказываться, причем все анекдоты имели политическую окраску. Собственно политические анекдоты – конечно, но семейные анекдоты – тоже, потому что это как бы клевета на образцовую советскую семью. А этнические анекдоты, любые, – это как бы подрывает дружбу народов. Поэтому все анекдоты в каком-то смысле были запрещенными, хотя степень запрещенности была разной. И анекдоты не печатались. Печатались карикатуры, опять-таки журнал «Крокодил». Но там высмеивались или отдельные недостатки или буржуазная жизнь.
Затем стали печататься, даже и слово «анекдот» было реабилитировано, но это были анекдоты из иностранной жизни. Что-нибудь вроде «Улыбки разных широт», просто анекдот в советских журналах, но это были не собственно русские анекдоты, и их никто и не рассказывал.
Вот после такой преамбулы я перехожу к некоторым, более связанным с основной темой моего выступления, вещам.
Речь пойдет о том, как рассказывать анекдоты так, как это принято в русской речевой культуре, и понимать анекдоты, рассказанные другими.
Умение понимать и самому рассказывать анекдоты не сводится к знанию русского словаря и грамматики.
Я приведу некоторую историю из записных книжек Вяземского. Это тоже не предназначалось для печати, но это все-таки написано, и это не анекдот, но это опубликовано:
Была приятельская помещичья попойка в некоторой деревне. Во время пиршества дом загорелся. Кто мог, опрометью выбежал. Достопочтенный А выбежать не мог. Его вынесли и положили наземь во дворе. Послышались встревоженные крики: “ Воды! Воды!”. Спросонья А услышал их и несколько сиповатым голосом сказал: “Кому воды, а мне водки!”
Вот такая забавная история, но ясно, что это не анекдот или анекдот в старом смысле слова.
А вот анекдот, который рассказывался в Москве в 70-е годы двадцатого века:
Пожар в публичном доме. Все кричат: “Воды! Воды!” Из комнаты № 17 выглядывает безупречно одетый английский джентльмен и с достоинством говорит: “А в семнадцатый – пива!”
В каком-то смысле это такая же история, но рассказана она совсем по-другому.
Вот если мы посмотрим на историю из записных книжек Вяземского, мы увидим: «Была приятельская помещичья попойка» – не может анекдот так начинаться. «Какой-то достопочтенный А» – не бывает таких героев анекдотов. «Сиповатым голосом сказал» – прошедшее время не очень распространено в анекдотах, анекдот обычно рассказывается в настоящем времени. И в скобках «рассказано свидетелем», но, рассказав анекдот, никто не будет говорить, что это рассказано свидетелем.
Вот пример другой, из журнала «Программа», история, рассказанная Игорем Губерманом, случай из жизни:
Один мой товарищ из Ташкента,– он пишет,– рассказывал мне, что рядом с ним, на окраине, жила такая еврейская семья – в общем, ее Бабель должен был бы описывать. Отец – огромный, как ломовой извозчик, мужик и три сына, таких же огромных. Они работали на мясной фабрике, жили по очень жесткому расписанию: вставали в 4 утра, выпивали по стакану водки и шли на забой скота. Один из его сыновей женился, и маленькая жена, обожавшая своего мужа, из такой интеллигентной семьи, однажды спросила – даже не мужа, она его побоялась спросить, нравы были очень патриархальные – она спросила у своей свекрови: “Мама, а почему Боря с утра выпивает стакан водки, а не чашку кофе с булочкой?” Мать очень обрадовалась, ей это просто не приходило в голову, и сказала: “Борух, а чего ты, действительно, как не знаю кто, с утра пьешь стакан водки, а не выпиваешь кофе с булочкой?” Сын ей ответил: “Мама, ну кто же натощак осилит кофе с булочкой?!”
Вот опять, это история, но это не анекдот. Опять она начинается словами: «Один мой товарищ из Ташкента рассказал мне», анекдоты рассказываются не так, что «была семья», анекдот рассказывался бы совершено по-другому. Знаете анекдот? – вот в анекдоте должен быть метатекстовый ввод, сообщающий, что это будет анекдот. Дальше «мать спрашивает сына: “Почему ты с утра выпиваешь стакан водки, а не пьешь кофе с булочкой?” Сын отвечает: “ Мама, ну кто же натощак осилит кофе с булочкой?!”
Вот анекдот бы рассказывался таким образом. Анекдот всегда подается как рассказ о вымышленном происшествии. Никогда никто не пытается сделать вид, что это было на самом деле. Он воспроизводим. То есть человек, который рассказывает анекдот, всегда делает вид, что он его от кого-то услышал, он не делает вид, что он его сразу же придумал.
Изобразительность при рассказывании анекдота.
В рассказывании анекдота существенную роль играют жесты, интонация. Это как бы представление, которое изображает один актер.
Рассказчик никогда не претендует на авторство текста анекдота. И в этом отличие анекдота от шутки, которого нет, скажем, в английском joke – и то и другое. Когда человек шутит, это предполагает, что он сам придумал шутку. Пересказать чужую шутку – не значит пошутить самому.
Конечно, может случиться, что человек повторяет чужую шутку, выдавая ее за свою, но в этом случае он должен это скрывать. А анекдот, даже если человек сам придумал, обычно рассказывает его как слышанный от других людей: «Вот, я слышал анекдот», и что-то такое рассказывает.
Хотя рассказчик подает анекдот как услышанное от других людей, он одновременно рассчитывает, что анекдот не известен аудитории, что слушатели или, по крайней мере, часть из них, его ранее не слышали. Если рассказчик считает, что анекдот известен слушателям, он может прибегнуть к другому речевому жанру – напоминанию анекдотов. То есть используются такие ссылки: а, это ты, как в том анекдоте… помнишь анекдот… а, ты, как тот раввин из анекдота… и так далее.
Напоминание анекдота – весьма распространенный жанр в речевой деятельности. И он сам стал объектом пародирования в анекдотах.
Я занимаюсь, кстати, не рассказыванием анекдотов и не обязательно напоминанием, а скорее цитированием анекдота, потому что анекдот в микрофон не рассказывают и даже не напоминают, а я их, скорее, просто привожу как примеры.
Вот следующий анекдот:
В компании все анекдоты были уже известны, так что никому не удавалось рассказать новый анекдот. Договорились занумеровать анекдоты и напоминать их, просто называя номера. Вот кто-нибудь говорит “Двадцать пятый”, – а все смеются. Другой говорит: “Сорок шестой”, – все снова смеются.
Вот это такой старый анекдот, но на его базе возникли еще новые анекдоты.
Некто (иногда указывается, что поручик Ржевский) говорит: «Пятьдесят седьмой». Все в ужасе: «Как можно такое рассказывать при дамах?!»
Или некто говорит: «Тридцать шестой». Никто не смеется. Рассказчик удивляется: «Это же такой смешной анекдот!». Ему говорят: «Ну, надо же уметь рассказать!»
Собралось за столом много гостей, выпили, как следует, и давай стандартные анекдоты рассказывать. Весь народ уже анекдоты пронумеровал и по номерам говорит: «Тридцать второй– ха-ха-ха. Пятьдесят четвертый – ха-ха-ха». Все смеются. Один сидит и не смеется. Его народ спрашивает: «Ты чего не смеешься?» «Да я,– говорит,– их сто раз слышал, не смешно уже». Тут народ дальше продолжает: «Сто двадцать третий». Все молчат, а он заливается от хохота. Его спрашивают: «Ты чего?» «А я его первый раз слышу».
Теперь изобразительность при рассказывании анекдотов.
Хорошо рассказать анекдот – значит не просто осуществить повествование о некотором забавном эпизоде, но представить это эпизод «в лицах». Это своего рода представление, производимое единственным актером. И для многих анекдотов первостепенную конструктивную роль играет интонация рассказчика, его мимика и жестикуляции. В ряде случаев именно они создают то, что называется «солью» анекдота.
Приведем ряд характерных примеров. Анекдот советского времени:
Судят человека, разбившего стекло пивного ларька, а он оправдывается: «Написали бы просто: “Пива нет”, а то пишут (имитируя неприятный голос продавщицы): ”Пива нет! Пива нет!”
Грузин ходит возмущенный и всем показывает телеграмму: «Посмотрите только, что мне пишет сын!» Его спрашивают: «А что он такое пишет?» – «Да вот читайте: “Папа, вышли сто рублей!”–«Ну и что, – говорят,– тебе что, сто рублей жалко?» – «Да нет, не жалко, но почему он так грубо пишет (грубым голосом): “Папа, вышли сто рублей!”? Написал бы (ласково): “Папа, вышли сто рублей”.
Понятно, что в письменном виде эти анекдоты вообще не существуют. Существуют анекдоты на жесты, но поскольку у меня руки заняты микрофоном, я не могу их воспроизвести.
Языковые слои анекдота.
Всякий анекдот состоит как бы из трех языковых слоев: метатекстовый ввод– то, с чего анекдот начинается, текст от автора – то, что говорит рассказчик и речь персонажей, которые изображаются.
Метатекстовые вводы. Они необходимы в любом анекдоте. То есть человек должен предупредить заранее, что будет рассказываться анекдот, иначе не поймут, могут сказать: «Ты что, анекдот рассказываешь?» Вообще нельзя рассказать анекдот, не предупредив, что это будет анекдот.
То есть говорится: «Слыхал анекдот?», «Знаете анекдот?», «Давайте расскажу анекдот» и так далее. По-английски тоже говорят: «Have you heard this one?»
Этим анекдот тоже отличается от шутки. Шутки никогда не предваряются вводом: «Я сейчас пошучу» – и человек шутит. «Давайте я пошучу» – не бывает такого.
Лишь в случае, если адресат речи не понял шутки, говорящий может сказать: «Да шутка, да это я шучу, я пошутил», а заранее никогда не говорится.
Наличие метатекстового ввода является почти обязательным для речевого жанра рассказывания анекдота.
Поэтому не являются анекдотами такие прибаутки и приговорки, про которые заранее не сообщается, что это анекдот, и человек просто шутит, хотя это клишированная шутка.
Ну, например:
«Водку?! Теплую?! В такую жару?! Натощак?! Без закуски?! С удовольствием!»
Или:
«Что нам, мужчинам, не нравится в домашней работе, так это ее однообразие: убрал постель, вытер пыль, пропылесосил, и через полгода начинай все сначала».
Это не анекдоты, а вот такие прибаутки.
Текст от автора.
Поскольку в анекдоте все подчинено задачам изобразительности, в нем почти исключительно используется настоящее время глагола. Рассказчик представляет действие как бы разворачивающимся в данный момент перед глазами зрителей. Этим анекдоты отличаются от забавных исторических рассказов, анекдотов в старом смысле слова, в которых естественно ожидать глаголы в прошедшем времени.
Использовать иногда глаголы совершенного вида в результативном значении. Анекдот может начинаться словами: «Приходит муж домой», а может в прошедшем времени: «Пришел муж домой». Но дальше говорится в обоих случаях: «И видит». То есть уже настоящее время фигурирует.
Характерный особый порядок слов начальных предложений. На первое место выносится глагол: «Пришел муж дамой». «Муж пришел домой» - не естественное начало анекдота. Далее идет подлежащее и так далее.
Вот примеры первых фраз разных анекдотов. Я эти анекдоты все сейчас даже напоминать и цитировать не буду: «Едет ковбой по прерии…», «Летят в самолете Ельцин и Кучма», «Приходят ходоки к Ленину», «Стоит на горе Мальчиш-Кибальчиш и кричит…», «Умер Слободан Милошевич…». Вот самые разные анекдоты, но видно, что во всех: глагол, подлежащее, а потом все остальное.
В анекдотах совершенно невозможны такие зачины, как «Жил-был», «Жил» или «Один мой знакомый», «Однажды». Это не встречается.
Теперь речь персонажей.
В анекдотах постоянный набор персонажей, которых не надо представлять. Говорят: «Был один грузин». Это представители некоторых народов и этнических меньшинств, политические деятели, герои телевизионных фильмов, некоторые животные: медведь, волк, лиса и некоторые другие, а также такие герои, как муж, жена, любовник, начальник, секретарша, профессор, аспирантка, студент, Вовочка, учительница, милиционер, новый русский, прохожий – вот это все герои анекдотов. И про них ничего не сообщается, считается, что носитель русского анекдотического языка знает характеристики этих персонажей.
В постсоветское время появились такие персонажи, как эстонцы, новые русские, и сейчас они постепенно исчезают, и это не удивительно.
И бывают парные персонажи: муж и жена, врач и пациент, Шерлок Холмс и Доктор Ватсон, Чебурашка и Крокодил Гена, Василий Иванович Чапаев и Петька, Винни-Пух и Пятачок, Герасим и Му-Му, например. Это все можно продолжать.
У них есть речевые маски и клишированные детали их внешнего облика. Ну, например, облик Ленина – это грассирование, использование обращения «батенька», прилагательных и причастий с приставкой архи-. Это речевая маска. Кепка, лысина, бородка, небольшой рост – это детали внешнего облика.
Поэтому, если будет сказано: «Вошел небольшой лысый человек с бородкой, в кепке и сказал: “Простите, батенька…”, абсолютно не надо говорить носителю русского анекдотического пространства, что это Ленин. Правда, молодое поколение уже не опознает Ленина и может недоумевать, о ком идет речь.
Особенно яркие речевые характеристики отличают персонажей анекдотов об этнических меньшинствах. Причем рассказывались анекдоты далеко не обо всех этнических меньшинствах. Вот в советское время сложились основные персонажи анекдотов – это грузины, чукчи и евреи. Причем грузины и чукчи относительно недавно вошли в анекдотическое пространство. Недавно, в смысле относительно поздно, в конце пятидесятых годов.
Эти анекдоты часто построены на обыгрывании речевых характеристик героев и связанных с ними клишированных деталей, и они трудны для понимания носителей иных языков и культур. Сейчас я кратко про это расскажу, но совсем кратко.
Вообще о ком рассказывают анекдоты? Часто анекдоты рассказывают о ближайших соседях: французы и голландцы – о бельгийцах, испанцы – о португальцах, шведы – о норвежцах, а финны и датчане – о шведах. Ну, потом, может быть, какие-то анекдоты я приведу.
Важно, что легко опознаются персонажи таких анекдотов. По акценту, типичным грамматическим ошибкам и склонности к использованию определенных частиц. Это уже в русском языке.
Для грузин – это произносимое с особой интонацией вопросительное «Да» в конце предложения. Для чукчи – это слово «Однако». Для евреев частица «таки».
Вот пример: «Мяу, да? – говорит грузинская кошка. Еврейская отвечает: “Таки мяу”.
Можно было бы не сообщать, что это грузинская и еврейская кошки, они опознаются по речевым характеристикам.
Грузин в русском анекдоте – это человек заметный, шумный, пестрый, часто безвкусно, но всегда богато одетый. Грузины считались богатыми в советское время. Больше всего на свете грузин озабочен тем, чтобы другие не подумали, что у него чего-то нет.
Я буду пропускать некоторые анекдоты, потому что иначе нам не хватит времени. Если все рассказывать, что я задумал, уйдет два с половиной часа, а не полтора. Цель моя не в том, чтобы все иллюстрировать и забавлять аудиторию анекдотами.
Грузины в русских анекдотах – люди гостеприимные, любящие компанию, застолье, тосты, щедрые, иногда даже слишком щедрые.
Известный анекдот, как грузины хвастались друг перед другом, увеличивая чаевые гардеробщика, и побеждает тот, который говорит: «Тысяча долларов! И пальта не нада». Они говорят до этого «сдачи не надо».
Преимущественно мужественные, но отношение к женщине у них восточное, как к низшему существу.
Ну, вот опять:
Грузин расточал комплименты даме, а когда она попыталась что-то сказать, он ей сказал: “Молчи, женщина, когда джигиты разговаривают!”
Представители всех народов в русских анекдотах советскую власть не любят, она мешает всем, но всем по-разному.
Грузинам советская власть мешает наслаждаться жизнью.
Вот анекдот о том, как грузина принимают в партию и говорят, что теперь он не должен пить вино, зарабатывать слишком много денег, ухаживать за женщинами. И он вынужден со всем согласиться. Но затем на вопрос: «Готов ли ты отдать жизнь за идеалы коммунизма?» – отвечает: «Конечно, готов, зачем мне такая жизнь!»
В составе рассуждения вообще конечное «да» – это бывает «преподавательское» да – поверить, понимают ли слушатели или согласны ли они, планы на будущее, неуверенная надежда на то, что собеседник согласится со сделанным предложением. А в качестве речевой характеристики грузина в анекдотах встречается употребление противоречия русской литературной норме: «Позвони, да?», «Выпей, да?» Так вообще не говорят. «Обидно, да?»
Но во всех случаях это установка грузина на контакт и взаимопонимание с собеседником.
Грузины в анекдотах всегда используют обращение на ты – даже в разговоре с незнакомым человеком.
Часты побудительные предложения и риторические вопросы. А просто повествовательные предложения, сухая передача информации для речевой характеристики грузина не существенна.
Широкое использование обращений.
Чукчи в русских анекдотах.
Чукча – это природный, естественный человек Руссо, попавший в чужую для него городскую технократическую цивилизацию. В городе он продолжает жить по законам тайги.
Например:
Чукча приехал в Москву, поехал на такси. Дорогу перебегает старушка. Таксист хочет ее объехать, она заметалась. Таксист налево –старушка туда же. Как ни старался таксист, все же задел ее. Расстроился, обхватил голову руками, а чукча говорит ему: «Твоя плохой охотник. Если бы я дверцу не открыл, ушла бы!»
Как чукча воспринимает советские лозунги и реалии?
Все у нас в стране делается во благо человека. И чукча знает этого человека.
Чукча отстоял очередь в магазин, а продавец умер.
Это анекдот о мавзолее Ленина.
Я кратко уже их цитирую, не пересказывая целиком.
Типичное для советской городской топонимики название улицы «Улица 8-го Марта» опять чукча понимает по-своему.
Он едет в трамвае. Водитель говорит:
– Следующая остановка “8-го Марта”.
Чукча:
– Ой, а раньше никак нельзя…!?»
Слово однако в речи чукчи. Оно вообще близко к союзу но. Употребляется для выражения удивления, недоумения, это реакция на несоответствие ожидаемому. Не соответствует общему внутреннему состоянию чукчи в анекдотах. Пассивное изумление перед окружающим миром и недоумение человека, столкнувшегося с непривычной для него цивилизацией.
Часто он обозначает себя в третьем лице, как бы глядит на себя со стороны, удивляясь своему месту в приоткрывающемся ему мире: «Чукча знает!» – говорит он в анекдоте.
Словарный запас чукчи беден, он ограничивается словарем-минимумом, состоящим из самых простых и употребительных слов, а выход за пределы такого словарного запаса создает добавочный комический эффект.
Ну, например:
Сидит чукча на берегу моря и курит трубку, к нему подбегают и говорят:
– У тебя олень в море упал!
Чукча невозмутимо курит трубку. Через некоторое время снова к нему подбегают, говорят:
– У тебя еще один олень в море упал!
И так далее. Он курит трубку. И, наконец, ему говорят:
– У тебя все олени в море попадали!
Чукча вынимает трубку изо рта и говорит:
– Тенденция, однако.
Вот эта фраза – «тенденция, однако» – стала крылатым словом, она уже используется в отрыве от анекдота. И многие даже не знают, откуда это. Так же как такие фразы, словосочетания или предложения: «белый и пушистый», «доказывать, что ты не верблюд» и так далее. Уже многие не знают, из каких это анекдотов.
Еще пример:
Испытывают нашу новую баллистическую ракету СС-50. А у нее блок наведения отказал, и улетела она куда-то в тундру. Послали за ней поисковую группу. Идут они по тундре, а навстречу чукча. Те у него спрашивают:
– Скажи, чукча, тут 5 дней назад летела большая огненная палка. Ты ее не видел?
– Нет,– говорит,– однако, не видел. Самолет летела, вертолет летела, СС-50 летела, а большая огненная палка не летела.
Чукчи в анекдотах, как и грузины, чаще всего обращаются к собеседнику на ты, но функция иная – это речь ребенка или человека, почти не затронутого цивилизацией и условностями этикета.
Теперь еврейские анекдоты в современной русской речи.
Тут важно опять, что многие анекдоты интернациональны, в том смысле, что имеют еврейское происхождение и просто в русской речи рассказываются заново. Их можно рассказать и по-английски, но это отдельные вещи.
Но частица таки, очень характерная для этих анекдотов, указывает на соответствие ожидаемому, на то, что сомнения были напрасны. Это в каком-то смысле противоположность слову однако.
Еврей, как персонаж анекдотов, – это человек, все знающий наперед и любящий подчеркнуть, что его предвидения оправдались, несмотря на возможные сомнения.
Особый есть речевой этикет – отвечать вопросом на вопрос. Как в анекдоте:
– Почему вы все время отвечаете вопросом на вопрос?
– А как надо?
Выражение сочувствия ценнее комплиментов. Есть даже выражение – «еврейский комплимент». Как вы плохо сегодня выглядите!
Недоверие к полученному ответу, желание его перепроверить. Вот пример:
У Мойши звонит телефон.
– Мойша слушает,– говорит Мойша.
– Алло, это ты Мойша?– спрашивает голос.
– Да, это Мойша, а кто это? – интересуется Мойша.
– Что-то не похоже на Мойшу,– сомневается голос.
– Да это же я, Мойша!– утверждает Мойша.
– Мойша, ты уверен, что это ты?– повторяет голос.
– Уверен я, уверен!– раздражается Мойша.
– Да нет, я хотел поговорить с Мойшей. Мойшу Каца, пожалуйста!
– Да это я, идиот!! Я Мойша!! – орет Мойша.
– Да? Это правда Мойша?
–Да!!!
– Ну, хорошо, Мойша, это Абрам. Помнишь, ты обещал мне одолжить 100 долларов?
– А-а… Ну таки я напомню Мойше, когда он придет…
То есть евреи в отличие от грузин не демонстрируют свое богатство, а стараются скрыть его. Доминирующая черта – осторожность.
Хаим с Натаном возвращаются домой поздно вечером. И вдруг замечают вдалеке двух, подозрительного вида, субъектов. Хаим говорит Натану:
– Знаешь, давай перейдем на другую сторону, их таки двое, а мы одни.
Правда, после шестидневной войны 1967 года в русском фольклоре появилось много анекдотов о победоносных израильских солдатах, которые побеждают не числом, а умением. Например:
Стоит израильский солдат на посту. Египтяне посылают взвод солдат, чтобы убрать его. Перестрелка. Все египтяне убиты, солдат стоит. Посылают роту. Перестрелка. Все египтяне убиты, солдат стоит. Посылают батальон. Перестрелка. Все египтяне убиты, солдат стоит. Посылают полк. Долгая перестрелка, наконец, возвращается один раненый египетский солдат и говорит:
– Это все еврейские штучки! Там в засаде второй сидит!
Или другой пример:
Президент Джонсон обратился к Израилю за помощью во Вьетнамской войне. Израильское правительство приняло решение послать на помощь 5 солдат.
– Вы бы хоть 10 послали,– говорит Джонсон.
– Вы что, с Китаем воевать собираетесь?
В еврейских анекдотах принято обращение на вы. Это особенно забавно в настоящее время, поскольку в иврите, как известно, нет обращения на вы, обращение только на ты. Но вот в еврейских анекдотах обращение как раз на вы.
Как чукча, еврей, как персонаж анекдотов, называет себя в третьем лице: бедный еврей. Но функция совсем иная. Чукча удивленно глядит на себя со стороны, а еврей приглашает собеседника или домысливаемого собеседника посмотреть на него и посочувствовать.
Русские анекдоты об украинцах сейчас совсем исчезли, сейчас они совсем неполиткорректны, но важно, что украинцы в анекдотах говорят не на искаженном русском языке, а по-украински как бы, но в той степени, в какой рассказчик может его имитировать. И украинский анекдот воспринимается как искажение русского языка, а желание пользоваться им вызывает в первую очередь злонамеренность украинцев. Как в анекдоте:
Москали е? — Немае. — Тогда будем говорить по-русски.
Теперь новые русские в пространстве русского анекдота.
Существенно, что новые русские воспринимаются тоже как этническое меньшинство, как будто бы. Вот про них рассказывают анекдоты как про этнические меньшинства, не просто нувориши, а именно это в кругу анекдотов об этнических меньшинствах.
Вот, например:
Купил новый русский другу за 100 тысяч баксов барабан от Страдивари, а ученые друганы ему говорят:
– Слушай, тебя кинули, как лоха! Страдивари скрипки делал, а не барабаны.
Разозлился новый русский взял с собой два джипа с братками, поехал к хозяину магазина разбираться. Приезжает довольный и говорит:
– Не ребята, все путем. Этот Страдивари для лохов скрипки делал, а для братвы барабаны.
Дьявол обещает новому русскому удачные сделки, деньги, особняки, а в обмен просит всего-навсего душу.
Новый русский удивляется:
– Чё-то не пойму, братан, на чем ты меня кидаешь?
Опять есть своя речевая характеристика, обращения, некоторые выражения, жестикуляция, специфические интонации и так далее.
Числительные для нового русского обычно имеют значение «соответствующая сумма денег».
Как разговаривают двое новых русских:
– Слышь, братан, ты за сколько стометровку пробежишь?
– Ну, за пару тыщ, наверное, соглашусь.
Новый русский покупает замок. Продавец ему говорит:
– Это очень старинный замок, первая половина XVI века.
– Слушай, мужик,– говорит новый русский, – а где же вторая половина?
Новый русский во время переговоров звонит по мобиле секретарше:
– Слушай, сколько в одном миллионе нулей? Шесть?
– Ну да, – она говорит.
– Ну вот, видишь, – говорит он партнеру,– я же тебе говорил, что в двух миллионах двенадцать.
Обычные жаргонные слова они понимают в блатном или жаргонном смысле, не различают омонимы.
Женился новый русский. Проходит два месяца, теща ворчит:
– Ну что это за мужик, два месяца живешь в доме, гвоздя забить не можешь.
Он говорит:
– Ну, мать, обижаешь, давай адрес этого Гвоздя!
Проверяет новый русский тетрадь сына, говорит:
– Ничего не понимаю, почему двойка? Написано же «Классная работа»!
Приходит новый русский в публичный дом и говорит:
– Мне это, чтоб все путем, конкретно.
Хозяин видит: серьезный клиент. Засуетился, говорит:
– Для вас всегда все по высшему классу, такса всего 300 долларов.
– Ну, ты, блин, даешь! Зачем мне твоя такса?
Это известный анекдот. Большинство анекдотов я намеренно цитирую известные, чтобы проиллюстрировать.
Врезается «запорожец» в «мерседес» – стандартное начало множества анекдотов – оттуда выходят такие накаченные братки в малиновых пиджаках, подходят к «запорожцу», говорят:
– Дед, попал на бабки! Квартиру придется продать.
Дед спрашивает:
– Сколько денег-то надо?
Они говорят:
– Ну, тыщ 10 баксов.
Он открывает старенький мешок, там лежат толстые пачки. Он говорит:
– Ребята, берите, сколько надо, а то я спешу.
Они говорят:
– Дед, откуда у тебя столько денег?
– Да я кроликов развожу.
– Ну а у кроликов откуда деньги? Они кого разводят?
Этот анекдот имеет продолжение. Дальше он говорит: «Ну, давайте покажу», везет их какими-то путями и говорит: «Толян, Вован, открывайте, я вам кроликов привез».
Новый русский звонит в театр, говорит:
– Добрый день! Мне тут братки сказали, что у вас пьеска забойная есть, мне два билета, в натуре.
– Вам на «Ромео и Джульетту»?
– Нет, мне на меня и мою герлу.
За границей они плохо все понимают.
Но про это я сейчас рассказывать не буду, перейду к иностранцам. А иностранцы в русских анекдотах отдельно обычно не появляются. Есть некоторое количество анекдотов о британцах, но их не очень много. Иностранцы обычно фигурируют в мультинациональных анекдотах, и последним в них обычно бывает русский, реже еврей и совсем редко чукча, но обычно русский последний. А перед этим много народов. Вот отдельно анекдотов о французах практически нет.
Теперь, какие характеры у персонажей разных народов мультинациональных анекдотов.
Русские в русских анекдотах – пьяницы, ленивы, равнодушны к работе, к профессиональном успеху, к семье, к сексу. Превыше всего они ценят застольное общение с друзьями.
Русские женщины романтичны, несчастны в семейной жизни, притом, что именно женщины командуют в семье, распоряжаются деньгами, воспитывают детей.
Французы легкомысленны, думают только о женщинах, а француженки только о мужчинах.
Немцы аккуратны и расчетливы, англичане чопорны, замкнуты, сдержаны, неукоснительно соблюдают традиции. Американцы богаты, думают о долларах и машинах.
Вот французский анекдот, это редкий случай не мультинациональный:
Дама говорит: «Жан, сигареты! Поль, зажигалку! Пьер, пепельницу! О, моя бедная мама, если бы она могла видеть, что я курю в постели!»
Ну, про пожар в публичном доме я уже рассказывал.
Появляются эстонцы в анекдотах, но анекдоты об эстонцах рассказывают, как раз как анекдоты об этнических меньшинствах. Потому что никого, кроме эстонцев в таких анекдотах нет. И главное их свойство –медлительность.
Ну, как анекдот, от которого пошло выражение «горячие эстонские парни», потом «горячие финские парни»:
Эстонцы сидят на рыбалке, через час один из сыновей говорит:
– Не клюетт!
Через час второй сын говорит:
– Не клюетт!
А через час еще отец говорит:
– Ну что, горячие эстонские парни, своей болтовней всю рыбу распугали?
Один эстонец спрашивает другого:
– Я слышал, ты построил тоом (дом).
– Таа (да).
– И сколько в нем комнат?
– Отна.
– Таа, меньше было бы нецелесообразно.
Типы мультинациональных анекдотов – это люди разных национальностей вместе попадают в какую-то необычную ситуацию или каждый из них по отдельности отвечает на один и тот же вопрос, или действует в одной и той же ситуации.
Ну, скажем, в результате кораблекрушения попали на необитаемый остров француз, американец и русский. Тоже старый анекдот. Нашли они на острове пещеру, полную бутылок вина. Сидят, пьют, разговаривают. Вдруг открывают очередную бутылку, а в ней Джин и Джин говорит:
– За то, что вы меня освободили, я исполню каждому по два желания.
– Красивую женщину и домой во Францию!– говорит француз.
– Миллион долларов и домой в Америку!– говорит американец и исчезает.
– Жалко мужиков, так хорошо сидели,– говорит русский,– ящик водки и этих двоих назад!
Встречается как-то американка, француженка и русская и рассказывают, как они себя вели в первый день после свадьбы. Американка говорит:
– Я наутро своему сказала, что все, стирать не буду, так вот не видела его день, два, три. На четвертый день все: привез автоматическую стиральную машину, и теперь со стиркой нет проблем.
Но существенно, что это анекдот советского времени, когда автоматических стиральных машин еще совершенно не было.
Француженка говорит:
– А я, девочки, своему сказала, что ничего сама готовить не буду. День не видела, два не видела, на третий все принес, теперь все окей.
Русская говорит:
– Я своему сказала, что стирать и готовить ничего не буду. День не видела, два не видела. На третий день слегка так, еле-еле правым глазом стала видеть.
Как заставить человека прыгнуть в пропасть? Тоже такой анекдот.
Что надо сказать американцу? Что на дне пропасти лежит миллион долларов. Французу, что на дне пропасти много красивых женщин. А русскому? Ну, русский вариант анекдота: сказать, что там либо море водки, либо, что прыгать запрещено, тогда он прыгнет.
Интересно, что в болгарском варианте этого анекдота, американец и француз прыгают по тем же причинам, что и в русском анекдоте, болгарин прыгает, узнав, что прыгать запрещено, а русский прыгает, чтоб спасти Родину.
Герои телеэкрана в русском анекдоте.
Это анекдоты о Чапаеве, Шерлок Холмс и доктор Ватсон и анекдоты о Штирлице. Опять я кратко про них скажу.
Значит, Чапаев, Петька, Анка, Фурманов – из героев популярного фильма о гражданской войне.
– Василий Иванович, белого привезли!
– Сколько ящиков?
Или:
– Василий Иванович, белые в лесу!
– Не до грибов сейчас, Петька, не до грибов.
Это все я стараюсь приводить анекдоты, из которых заимствуются в живую речь такие крылатые слова.
Пошли Петька с Василием Ивановичем купаться. У Чапаева резинка на трусах порвалась, не в чем из реки вылезать. Попросил он Петьку сбегать в магазин, купить трусы. Сам в реке сидит. Петька через 2 минуты возвращается, кричит:
– Василий Иванович, там белые!
– Наплевать, Петька, мне бы лишь бы из реки вылезти.
Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
Строятся анекдоты по одной схеме: вопрос Ватсона: что это? Ответ: утверждение Холмса. Ватсон говорит: «Как вы догадались?», и ответ Холмса: «Элементарно, Ватсон!»
Это вот стандартные схемы анекдота. Но я большинство не буду сейчас приводить.
Анекдоты о Штирлице. Это герои популярного телесериала «Семнадцать мгновений весны». Там есть закадровый голос Копеляна. И анекдоты о Штирлице – это единственный тип анекдотов, которые рассказываются в прошедшем времени, потому что имитируется закадровый голос Копеляна.
И многие анекдоты этого цикла построены на каламбурах. Например:
До Штирлица не дошло письмо. Он перечитал еще раз, все равно не дошло.
Погода была мерзкая. Штирлиц шел по направлению к станции, с трудом разбирая дорогу в тумане. Наутро Мюллеру доложили, что дорога разобрана на протяжении шести километров.
По проницательности он не уступает Холмсу, по интеллектуальным способностям сопоставим с Чапаевым.
Например:
Штирлиц позвонил в дверь. Дверь не открылась, Штирлиц постучал в дверь. Дверь не открылась. Штирлиц забарабанил в дверь. Дверь не открылась. Штирлиц долго стучал в дверь ногами. Дверь не открылась. Штирлиц ударил в дверь головой. Дверь не открылась. «Дверь заперта»,– догадался Штирлиц.
Штирлиц привез пастора Шлага на швейцарскую границу. Граница представляла собой ущелье с отвесными краями, между которыми был натянут тонкий канат. Штирлиц дружески похлопал пастора по спине. Тот сделал несколько неуверенных шагов и с криком сорвался в пропасть. «А ведь он совершенно не умеет ходить по канату», –догадался Штирлиц.
Мюллер спросил у Штирлица: «Сколько будет дважды два?» Штирлиц знал, сколько. Ему сообщило советское командование, но он не знал, знает ли это Мюллер.
Кроме того, анекдотический Штирлиц – это опытный разведчик, соблюдающий все правила конспирации и лишь по праздникам позволяющий себе расслабиться.
Как в День Советской Армии Штирлиц сел на белого коня и в буденовке, с саблей наголо и с красным флагом с серпом и молотом промчался по Берлину. И только спустя год он понял, что никогда еще не был так близок к провалу.
А спасает его только то, что офицеры Гестапо, как правило, сами оказываются советскими офицерами.
Скажем, Штирлиц зашел в кабинет к Мюллеру. Мюллер сидел пьяным, одетый в косоворотку и валенки и бренчал на балалайке.
– Что с вами, Мюллер? – спрашивает Штирлиц,
– Ностальгия замучила, – отвечает Мюллер.
Есть другие персонажи анекдотов: поручик Ржевский, Винни-Пух и Пятачок, Крокодил Гена и Чебурашка, Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, Горбачев, Ельцин и Путин, муж и жена, анекдоты об армянском радио, анекдоты о животных.
Но у меня сейчас, к сожалению, нет времени про все рассказывать, я даже не уверен, останется ли время на вопросы, потому что в вопросах можно спросить: а какие бывают анекдоты про мужа и жену, какие анекдоты об армянским радио, как они строятся, какие анекдоты о животных и так далее.
В анекдотах бывает особый метатекстовый ввод, в инокультурных, потому что надо предупредить, что это инокультурный анекдот или же заменить какого-то персонажа на русского.
Ну вот, особый метатекстовый ввод. Если я хочу рассказать финский анекдот, в котором фигурирует немец, француз и финн. У русского, естественно, будет вопрос, а где же русский? Но если я скажу: «Знаете финский анекдот?», то уже все будет нормально.
Ну, например:
Сидят в окопе немец, француз и финн. Вдруг видят: идет слон.
Немец думает: «Вот слон, такое больше животное, хорошо бы его приспособить к военному делу».
Француз думает: «Вот слон, такое большое животное, интересно, как у слонов обстоит дело с любовью?»
Финн думает: «Вот слон, такое большое животное, интересно, что слоны думают о финнах?»
Это образ финна в анекдоте. Русскому даже не столь понятен, но вот если мы предупредим, что это финский анекдот, это будет вполне понятно.
Либо мена персонажа. Вот существует английский анекдот о пиратах, где капитан пиратского корабля надевает перед боем красную рубашку. Ну, в русском анекдоте это меняется на Петьку и Чапаева.
Чапаев спрашивает:
– Петька, почему ты перед боем надеваешь красную рубашку?
– Это, Василий Иванович, чтобы враги моей крови не увидели.
На следующий день Василий Иванович надевает перед боем коричневые штаны.
Бывают анекдоты, построенные на других анекдотах. Но опять же, я все же пропущу, для простоты. Один анекдот такой приведу.
Время вполне понятное – это середина 1990-х годов, когда этот анекдот появился, это уже не советское время. Нет, первый из анекдотов довольно старый:
Играют в карты медведь, заяц, волк и лиса. Медведь говорит:
– Предупреждаю, кто будет жульничать, того будем бить по наглой рыжей морде!
А вот анекдот уже девяностых годов двадцатого века:
Сели играть в карты Ельцин, Черномырдин и Чубайс. Ельцин говорит:
– Предупреждаю, кто будет жульничать, того будем бить по наглой рыжей морде.
Понятно, что анекдот требует, во-первых, знания внешнего облика персонажей анекдота, а во-вторых, знание первого анекдота, иначе он лишается смысла.
Но обо всем этом и многом другом можно прочесть в нашей книжке, совместной с моей женой, – «Русский анекдот: текст и речевой жанр». Она немного устарела, это 2002 год. И даже некоторых разделов там нет, например, семейных анекдотов.
Ну, один семейный анекдот я все же напомню, он именно характерен очень для русских анекдотов. Потому что в американских, скажем, анекдотах, если муж и жена фигурируют, – деньги у мужа, а жена хочет получить доступ к его чековой книжке, какие-то украшения купить, одежду и так далее.
Сейчас, правда, такие анекдоты почти не рассказываются, они считаются неполиткорректными совсем.
А в русских анекдотах наоборот, все деньги у жены, а муж хочет что-то заначить и дальше пропить с друзьями. Но жена выполняет всю домашнюю работу.
Поэтому, скажем, муж уходит на работу и говорит:
– Ты мой пиджак почистила?
Она говорит:
– Почистила, почистила.
– А брюки почистила?
– Почистила, почистила.
– А башмаки почистила?
– А что, у тебя и там карманы есть?
Теперь вопрос: умирает ли жанр анекдота?
Кажется, что анекдотов стали рассказывать меньше. Но это отчасти потому, что анекдоты, по крайней мере частично, ушли в интернет. Анекдот перешел, так сказать, в письменный речевой жанр. Вот был это устный речевой жанр, а сейчас анекдот часто вывешивается в интернете, и многие анекдоты устно рассказать даже не возможно. Но, тем не менее, новые анекдоты постоянно появляются.
Вот пример анекдота, который может устно рассказываться:
Летит пассажирский самолет, из кабины пилота выбегает испуганная стюардесса:
– Доктор! Есть ли среди пассажиров доктор?
Из бизнес-класса раздраженный голос Мединского:
– Ой, вот только не начинайте!
Анекдот появился в момент, когда была сделана попытка лишить Мединского докторской степени. А Мединский, для тех, кто не помнит, – это министр культуры Российской Федерации.
Анекдоты про Министерство культуры, впрочем, рассказывались в большом количестве и в советское время.
Для многих анекдотов первостепенную конструктивную роль играет интонация рассказчика, мимика и жестикуляция, как я уже говорил. Жестовой составляющей тоже была посвящена некоторая специальная статья. Они в письменном виде трудно фигурируют.
Последние два десятилетия получило чрезвычайно широкое распространение функционирование анекдотов в качестве записанных текстов. И сочетание «прочесть анекдот» стало довольно частотным в современных текстах.
Идея чтения анекдотов уже не является в настоящее время чем-то из ряда вон выходящим и отражается даже в названиях некоторых сайтов в электрическом интернете, как «Прочтите эти анекдоты».
Как вообще функционирует речевой жанр анекдота в XXI веке?
Из устного речевого жанра он отчасти превратился в жанр интерент-коммуникации. Поэтому появляется новый метатекстовый ввод: «Ты читал новый анекдот о Путине?» «Ты читал анекдот на сайте anekdot.ru?»
Появляются новые типы анекдотов.
Длинные анекдоты, которые невозможно запомнить, которые можно только прочесть. Там, 10 признаков того, что вы родились в России. Эти анекдоты не рассказываются, а пишутся.
Анекдоты, требующие визуального восприятия. В них встречается графика, неправильное написание – то, что на слух не воспринимается.
Анекдоты могут иллюстрироваться фотографиями или картинками. Правда, бывает, что картинки-иллюстрации иллюстрируют анекдот, который можно и устно рассказать. Вот такой пример (изображение на экране): тут, я думаю, картинки видны, но картинка совершенно посторонняя. Текст, я думаю, прочесть нельзя. Его можно прочесть только вблизи, но я расскажу вам:
Новобрачная, молодая жена, говорит мужу:
– Я буду готовить и убирать, а ты что будешь делать?
Он говорит:
– А я буду пить пиво и есть мясо.
Она ему говорит:
– А из полезного?
– А из полезного – овощи.
Ясно, что картинка тут не играет никакой роли. Можно этот анекдот и рассказывать.
Но вообще бывают разные типы письменного бытования русских анекдотов. Бывают тексты, которые не могут быть рассказаны как анекдоты без более или менее значительной трансформации. Это такие «протоанекдоты», юмористические картинки, карикатуры с подписями.
Бывает это фиксация на письме анекдота, который был рассказан или должен быть рассказан устно, анекдоты, бытующие в каком-то смысле, рассказываемые преимущественно в электрическом интернете.
При письменной фиксации анекдота важно, что, как и любые произведения устных речевых жанров, рассказанные анекдоты допускают письменную фиксацию. Такая фиксация может осуществляться как с научными, так и с развлекательными целями.
Есть два типа письменной фиксации анекдота: это может быть конкретный акт рассказывания анекдота – нам важно, вот кто-то рассказал анекдот, и мы записываем, как он его рассказал, а может быть инвариантный текст анекдота, реализующийся в конкретных актах рассказывания.
При фиксации конкретного акта рассказывания анекдота, там может быть множество параметров: время и место рассказывания, ситуация, анкетные данные рассказчика, жесты, которыми рассказчик сопровождал анекдот, слова-паразиты, вставляемые им в речь, интонация, паузы хезитации– такие – м-мм, а-аа, автокоррекции, если он сбился, реакция слушателя – это все для науки может быть важно. Но никто это не запоминает при пересказывании анекдота, и в сборники анекдотов это никогда не вставляется.
Какие-то вещи могут опускаться.
А для большинства целей, оказывается, возможно отвлечься от особенностей конкретного акта рассказывания и ограничиться фиксацией инвариантного текста анекдота, взятого в отвлечении от конкретных актов рассказывания.
То есть не описывается ситуация, не указывается время и место рассказывания, анкетные данные о рассказчике. А метатекстовый ввод, жесты и интонации приводятся лишь в тех случаях, когда они оказываются ингерентной составляющей инвариантного текста анекдота.
Потому что бывают такие анекдоты, для которых очень важен метатекстовый ввод, он как бы превращается в часть анекдота.
Например, анекдот, появившийся в 1961 году, когда была принята программа КПСС:
Знаете самый короткий анекдот? Ответ: коммунизм. А самый длинный? Путь к коммунизму.
Без этого вопроса: знаете самый короткий анекдот? – этот анекдот не функционирует.
Но это вопросно-ответные анекдоты.
Большинство американских анекдотов вообще строятся как вопросно-ответные анекдоты.
А у русских обычно вопросно-ответные анекдоты, кроме вот такого типа, построенных на метатекстовом вводе, это анекдоты об армянском радио.
Но сейчас я специально на этом останавливаться не буду.
Если при фиксации конкретного акта рассказывания анекдота описываются параметры, как бы от лица наблюдателя, то при фиксации инвариантного текста, ремарки – это, скорее, инструкция рассказчика.
Вот некоторый пример анекдота, как он записан в некотором сборнике анекдотов:
Новый русский приходит в роддом. Его встречает акушерка.
– Поздравляю, у вас мальчик!
– И сколько?
– Три пятьсот.
– Не вопрос! – произносит новоиспеченный папаша, доставая кошелек.
Это потому что новый русский все понимает как деньги. Но при рассказывании анекдотов никто не скажет: «Произносит новоиспеченный папаша, доставая кошелек». Он скажет: «Не вопрос!» и сделает жест, имитирующий отсчитывание денег.
Анекдоты записываются по-разному.
Один эстонец говорит другому:
– Урмас, у тебя комар на щеке.
Урмас лупит по щеке.
– Та нет, с другой стороны.
И он засовывает 2 пальца в рот (показывает) и бьет себя по другой стороне щеки.
Вот это тоже пример похожего анекдота. Тоже в интернете, но другой вариант.
Два мужика сидят в стриптиз баре, оба в лоскутья пьяные.
Один говорит:
– Мне надо домой.
– Давай, только осторожно, у тебя на щеке помада.
– Где здесь?
– С другой стороны.
– Здесь (показывает – с внутренней стороны щеки)?
Понятно, что анекдот другой, и опять его надо показывать, а тут приходится писать в интернете: «залезая пальцем в рот, указывая на внутреннюю сторону правой щеки».
Это как бы анекдот, бытующий устно, просто записанный на письме.
Ну, и третий вариант, даже говорится: анекдот про нарка лучше показывать. Ну, это отдельные вещи, наркоманские анекдоты. Это такой большой пласт анекдотов.
Идет нарк, к нему подходят ребята и говорят:
– Чувак, у тебя щека грязная.
Нарк трет левую щеку.
– Нет, с другой стороны.
Он трет со стороны рта.
И все смеются, кто понял… Это пишет автор, тот, кто записал этот анекдот.
Стремление приблизить письменную форму текста к его устной форме имеет место, в частности, передать интонацию, использовать заглавные буквы, знаки препинания. А в собственный текст включается тогда только то, что произносит рассказчик анекдота. Уже не ремарки: «засовывает пальцы в рот», «произносит новоиспеченный папаша», а только сам текст.
Например, как зовут глухого кролика?
– Кроли-и-и-к! (громко)
Лежат два помидора в холодильнике. Один из них вдруг говорит:
– Б-р-р, как тут холодно!
Второй смотрит на него:
– А-а-а! Говорящий помидор!
В электричке по проходу бежит маленькая девочка, поет:
– Ля-ля-ля, ля-ля-ля… (тонким, детским голоском), мужик, ноги убери!! (грубым низким голосом). Ля-ля-ля, ля-ля-ля (опять тонким, детским).
Анекдоты на форумах и чатах, когда записывание анекдота не отделено во времени от его восприятия, в норме сопровождаются метатекстовыми вводами, и оформление текста анекдота бывает максимально приближено к его оформлению при устном рассказывании, например, иногда используются «слова-паразиты».
И тут имеет место разнообразие речевых жанров. Рассказывание анекдота, предположительно неизвестного адресата речи, напоминание анекдота, цитирование.
Но существуют анекдоты, которые преимущественно или исключительно используются в интернете, они не имеют устного бытования. Ну, либо требующие большой оперативной памяти, как я говорил, либо анекдоты, обыгрывающие зрительно воспринимаемый текст. Например, английское «my cop» пишется примерно так же, как русское «мусор», которое имеет то же значение, то и то обозначает полицейского.
Существует опять анекдот другого типа, например:
Сидит человек на мусорном баке, подходит к нему милиционер и говорит:
– Вы что сидите, это же для мусора.
Он говорит (вскакивая):
– Ой, садитесь, пожалуйста!
Это анекдот, устно рассказываемый, и даже может быть жест имитирующий движение. А my cop и мусор пишутся одинаково только на письме. Устно человеку надо делать интеллектуальное усилие, для того, чтобы понять, что это выглядит почти одинаково.
Существуют анекдоты, которые требуют специального такого усилия для понимания.
Многие анекдоты в интернете похожи на протоанекдоты, то есть карикатуры с подписями, тем, что у них есть заголовки, картинки-иллюстрации.
Ну, например, такой жанр открытки. Это уже из новых жанров, это вот как эволюционировал анекдот. До этого были примеры советского и раннего постсоветского времени, а теперь – примеры бытования новых, уже не анекдотов, а других юмористических жанров в современном интернете.
Открытки – это афоризмы, короткие диалоги, объявления, как будто написанные на открытке – белом или цветном прямоугольнике или на вырванном из блокнота или тетрадки листе бумаги. Иногда слово открытки в этом случае пишутся с первой буквы «А».
Это может быть короткая шутливая фраза, например:
Как показали последние события – предпоследние были лучше.
На этом я бы хотел закончить, хотя у меня еще полно кадров. Я готов остановиться, сказать спасибо за внимание и, если есть вопросы, на них ответить, а если нет, то еще что-нибудь рассказать. Просто меня никто не прерывал, поэтому я даю возможность сейчас это сделать.
Вопрос слушателя:
Мы не могли вас прерывать, было очень интересно, мы заслушались.
Алексей Дмитриевич, спасибо большое!
У меня вопрос такой: а имеют ли анекдоты, наверняка имеют, историческую ценность? Каким образом они могут использоваться историками, если это жанр, который существует не одно десятилетие, наверняка не одно столетие?
Алексей Шмелёв:
Не одно столетие – это преувеличение, в том смысле, что анекдот, в современном смысле, существует примерно с конца XIX века. Да, ну, столетие с небольшим, в русской традиции. Существовали похожие традиции, где тоже нечто похожее на анекдоты.
Но использовать их историкам довольно трудно, потому что анекдоты по самому своему существу не записывались. А восстановить анекдоты, которые рассказывались в 30-40 годы XX века, довольно трудно. Вот как мы можем узнать, какие анекдоты рассказывали в Советском Союзе в 30-40-ые годы XX века?
Как раз у историков и исследователей XX века есть свой способ: берутся судебные дела. Анекдоты записываются в протоколах. Правда имена советских вождей обычно там обозначаются сокращенно или просто пропускаются, потому что следователь не допускает такого кощунства, чтобы записать анекдот с именем советского вождя.
Ну, уже более поздние анекдоты, анекдоты 60-х годов я некоторые помню. И даже помню, как развивались эти анекдоты, дополнялись, но это все равно не использование историками.
Например, ну я уже не отвечаю на ваш вопрос, по некоторой ассоциации могу вспомнить анекдот про Муху-Цокотуху.
Знаете анекдот про Муху-Цокотуху? Он длинный и получал продолжение с каждым новым правителем.
Я думаю, что большинство знают стихотворение Корнея Чуковского «Муха-Цокотуха». Анекдот начинается так, и он когда-то кончался на Андропове. Но я буду его рассказывать, цитировать с комментариями:
Приходит Корней Чуковский к Ленину и говорит:
– Я тут стихотворение написал.
– Ну, читайте, батенька!
– Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо.
Муха по полю пошла, Муха денежку нашла,
Пошла Муха на базар и купила самовар.
– Нет-нет, батенька, не пойдет. Почему она пошла на базар, а не в наш советский кооператив? Запретить!
Ну, хорошо, через некоторое время приходят Корней Чуковский и Михалков к Сталину.
Получается, что Михалков приходит в качестве фиктивного соавтора.
Приходят к Сталину и говорят:
– Мы тут стихотворение сочинили.
– Давайте, читайте, товарищи!
– Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо,
Муха по полю пошла, Муха денежку нашла…
– Муха денежку нашла? Наши советские рубли на дороге не валяются!
Запретить!
Через некоторое время приходят Корней Чуковский и Михалков к Хрущеву, говорят:
– Мы тут стихотворение сочинили.
– Читайте.
– Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо.
Муха по полю пошла…
– Стоп-стоп! Почему она по полю пошла? Так они все посевы кукурузы вытопчут! Запретить!
Через некоторое время приходит уже один Сергей Михалков к Брежневу, говорит:
– Я тут стихотворение сочинил.
– Ну, читайте, читайте.
– Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо…
– Стоп! Вы на чьи медали намекаете? Запретить!
Через некоторое время приходит Михалков к Андропову, говорит:
– Я тут стихотворение сочинил.
– Ну, читайте, читайте.
– Муха, Муха- Цокотуха…
– Что? Цекотухес? Запретить!
Ну, в некотором варианте: «Что вы тут про ЦК сказали?». «Тухес» - это неприличное слово на идише, это еще намек на еврейское происхождение Андропова, о котором ходили слухи.
Но отдельно, что все, текст сокращается. На Андропове анекдот заканчивался. Это я хорошо помню. Но дальше – следующая версия анекдота, он имеет то же самое начало. Но после Андропова приходит Михалков к Горбачеву и говорит:
– Я тут стихотворение сочинил.
– Ну, читайте.
– Муха, Муха …
– Стоп! Кто у нас тут под мухой? Мы с пьянством боремся. Запретить!
Но анекдот дальше получил продолжение. И он уже рассказывался с тем же самым началом, но с продолжением:
Приходит Михалков к Ельцину и говорит:
– Я тут стихотворение сочинил.
Ельцин говорит:
– А нам вообще слова в стихотворениях не нужны.
Это намек на Российский гимн, который в тот момент снова был без слов.
Ну и дальше анекдот – уже после этого продолжения я не знаю, но последнее продолжение знаю:
Приходит Михалков к Путину и говорит:
– Я тут стихотворение сочинил.
Путин говорит:
– Ну, читайте.
Михалков читает:
– Муха, Муха-Цокотуха,
Позолоченное брюхо.
Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла.
Пошла Муха на базар
И купила самовар.
И Путин велел наградить Михалкова орденом за прославление богатства российских недр, разнообразие российской фауны, российских полезных ископаемых и российской легкой промышленности, а также российского земледелия.
Вот. Ну, понятно, что последние версии анекдотов отчасти обыгрывали истории с Гимном.
Конечно, это не то, как развивалась история, но отчасти помогает понять, как преломлялась история в сознании народа.
Так же, как получавший продолжение анекдот о поезде, который идет, и вдруг кончаются рельсы. Тоже известный анекдот, он заканчивался когда-то на Брежневе, а потом получал продолжение.
Анекдот такой, что идет поезд, заканчиваются рельсы. Что делают при Ленине? Выгоняют всех на коммунистический субботник, чтобы строить новые рельсы. Что делают при Сталине? При Сталине машиниста расстреливают, половину пассажиров тоже. Что делают при Хрущеве? При Хрущеве берут рельсы сзади и начинают класть их впереди. Что делают при Брежневе? Занавешивают окошки и начинают раскачивать поезд, чтобы все думали, что мы едем. Что делают при Горбачеве? При Горбачеве всех пассажиров высаживают, чтобы все ходили и кричали: «Рельсов впереди нет! Рельсов впереди нет!» Что делают при Андропове? Андропов выглядывает в окно и умирает. Что делают при Черненко? Черненко умирает, даже не успев выглянуть в окно.
И дальше анекдот получал продолжение и при Ельцине, и при Путине. Но они уже варьируются, но отражают общее… Ну там при Путине стали говорить, что это чеченский след. Но там существуют и другие варианты, и анекдот отчасти стал забываться.
Вот это в некоторых случаях можно понять – опять я, что нужно ли историкам – можно понять, что было актуально в сознании людей в тот или иной момент. Как, скажем, в анекдоте про то, кто как расшифровывает ВСНХ.
Кто знает расшифровку слова ВСНХ?
Есть версии в зале.
Всероссийский Совет Народного Хозяйства. Но на шутливых расшифровках строилось очень много анекдотов 20-30-х годов.
Что такое ВКПБ? Это 30-ые годы уже. Второе Крепостное Право Большевиков и так далее. Ну вот, что такое КПСС – это множество глухих согласных.
Ну вот, что такое ВСНХ, кто как расшифровывает: коммунисты расшифровывают: Всем Скверно, Нам Хорошо. Нэпманы расшифровывают: Воруй Смело – Нет Хозяина. Видно, что анекдот в годы НЭПа. А как еврей расшифровывает? Холера На Советскую Власть. В 20-ые годы еще помнили, что евреи читают справа – налево. На это нужно некоторое усилие, чтобы это понять, и современный человек понимает это не сразу.
Вот это такой способ понимать что-то об истории, но, скорее, об истории сознания людей, коллективного сознания. Но просто какие-то исторические факты нам показать анекдот не в состоянии.
Вопрос слушателя:
Вот вы говорите, исторические факты анекдот показать не в состоянии. А вот есть жанр, я недавно читала, «исторический анекдот» – о Екатерине, о Павле. Имеет ли он отношение к действительности? Является ли он анекдотом – просто устным творчеством или это истории, которые были?
И второй вопрос: всегда ли анекдот является устным творчеством, может быть есть службы, которые сочиняют анекдот, чтобы использовать его в своих целях?
Алексей Шмелёв:
Я отвечу. Первый вопрос содержал два вопроса. А потом, я отвечу на второй вопрос.
Первый вопрос. Исторический анекдот – это другой жанр. С этого я и начинал. Это некоторая история, которая может быть записана и часто записывается, вот как в записных книжках Вяземского. Это реально произошедшая история, связанная с историческими лицами. Это не анекдот тот, который рассказывался в советское время и продолжает рассказываться сейчас.
Кроме того, я не говорил, что анекдот, который вот так рассказывается – анекдот в интересующем меня смысле – ничего не может дать историку. Он может дать. Просто не следует слишком прямолинейно усматривать связь анекдота и реальности, которая имела место в соответствующий исторический период.
Ну, скажем, у разных народов есть анекдоты, в которых фигурируют: муж, жена и любовник, и это такой обычный сюжет для анекдота, из этого нельзя делать никаких выводов, в смысле бытования этих анекдотов, о том, насколько крепкой была семья в это время, насколько распространены были супружеские измены. Это абсолютно не связанные вещи.
Но, поскольку анекдот функционирует относительно недавно, то просто большая часть того, что нам могли бы сообщить анекдоты, мы и так знаем. Скажем, если бы мы этого не знали, мы могли бы вычислить по анекдотам, что в 1961 году была принята программа КПСС, потому что в этом году возникло множество анекдотов об армянском радио с вопросами: можно ли построить коммунизм, будут ли деньги при коммунизме? Вот идея по строительству коммунизма – это идея актуализовалась в анекдоте вначале 60-х годов.
Знаете анекдот «Будут ли деньги при коммунизме»? Вот типичный анекдот.
Значит, армянское радио спрашивают, будут ли деньги при коммунизме. Армянское радио отвечает: «Югославские ревизионисты говорят, что будут. Китайские догматики говорят, что нет. А мы отвечаем на это вопрос диалектически: у кого будут, а у кого и нет».
Анекдот сам по себе. Но мы можем из обилия таких анекдотов сделать какой-то вывод и о том, что имело место в это время, и как это преломлялось в сознании людей.
Теперь второй вопрос.
Очень часто задают вопрос: кто сочиняет анекдоты? Существенно, что это не так существенно, потому что анекдот – это фольклорный жанр, он бытует в рассказывании. Даже человек, который сочинил анекдот, выдает его за услышанный. Ну и анекдоты, которые пускаются какими-то организациями. Это совершенно все равно. Кто-то его сочиняет все равно, но, когда он становится анекдотом, если его не будут рассказывать, он умрет при втором же пересказывании. А если его рассказывают, значит, он все равно отражает какое-то коллективное сознание.
И в этом смысле исходное авторство не столь существенно. Иногда это можно проследить, потому что можно проследить какую-то историю, которая рассказывается, как история, бывает действительный случай, а потом она превращается в анекдот. Но в данном случае существенно, когда это превратилось в анекдот, люди стали это рассказывать.
Вопрос слушателя:
Путин Владимир Владимирович рассказал анекдот о кортике. Но он какой-то неуклюжий. Ясно, что его сочинили специально к этому событию. Я думаю так. Вы, наверное, его слышали.
Алексей Шмелёв:
Нет, я его не слышал.
Слушатель:
Он настолько какой-то искусственный. Поэтому многие анекдоты, в них, безусловно, чувствуется национальность. Ну, мы знаем одесские анекдоты, бердичевские. Я помню анекдоты еще времен войны. Я жил на оккупированной территории, и очень многие рассказывали, как ни странно. У нас были итальянцы, и с ними пришли словаки, которые хорошо говорили по-русски. Естественно, что об итальянцах, о солдатах, о героях, естественно, о Сталине было, о Муссолини. Вот такие анекдоты вызывают понятие, что анекдот сделан в определенной конторе. И это хорошо прослеживается.
То же самое можно сказать и об одесских анекдотах. Это интеллигенция, которая сидела на кухне, творческая, потому что анекдоты надо уметь рассказывать, безусловно. Они очень процветали в актерской среде. Я многих знал и у нас, в Воронеже, актеров, которые умели рассказывать анекдоты. Это мастерство. Так же, как Никулин.
И вот я не знаю рассказчика анекдотов из простого народа. Это редко чрезвычайно. Это обычные интеллигентские байки.
То же самое о Сталине. Это характер. Сталин никогда не был дураком, как Чапаев. Он, можно сказать, даже положительный герой, Чапаев, но глуповатый. О Сталине так не скажешь. Я знаю анекдоты о том, как они ехали: Черчилль, Рузвельт, Сталин по крымской дороге, позже симферопольской. О колхозах, о том, как Сталин достает книжечку, стоял бык на дороге. Черчилль быка не смог прогнать, и Рузвельт. А он достает: «Я тебя сейчас запишу в колхоз». Это рассказывали тогда. Это было опасно рассказывать, но рассказывали.
Так что вот такие анекдоты, я думаю, это не творчество народное, а очень много-много трудились люди, которые хотели определенным образом вот рассказать о действительности. Это «запах», это «краска», это картина определенного времени.
Алексей Шмелёв
Да-да-да! Тут опять я как раз должен повторить. Среда, в которой бытует анекдот, – это очень важно, вот кто рассказывает эти анекдоты. И, действительно, есть анекдоты, которые рассказывались в интеллигентской среде, есть анекдоты, которые рассказываются в актерской среде, есть анекдоты, которые рассказывались лояльными советскими гражданами. Это все совершенно верно. Но, тем не менее, важно, чтобы это жило и рассказывалось.
И анекдоты о Сталине, в которых он никакого ума не демонстрирует, конечно, рассказывались в 20-е годы. Были анекдоты со ссылкой на Радека, например, это в каком-то смысле два варианта одного и того же.
Сталин говорит Радеку:
– Послушай, ты про меня сочиняешь анекдоты, а я ведь все-таки вождь.
Радек говорит:
– Ты вождь? Этого анекдота я еще никому не рассказывал.
И другой вариант, как Радека заставляют извиниться перед Сталиным за рассказанные анекдоты, говорят:
– Скажите «Товарищ Сталин – великий вождь. Я извиняюсь»!
Он говорит:
– Товарищ Сталин – великий вождь? Я извиняюсь…
Эти анекдоты рассказывались не только про Радека и Сталина. Но, вообще говоря, Сталин часто вообще не выделялся из прочих вождей.
Но отдельно можно сказать про Путина, который является не только персонажем, конечно, это персонаж анекдотов, и анекдотов про Путина не так мало. Один из анекдотов родился прямо на глазах, когда проводилась первая в истории онлайн-конференция Путина.
Я расскажу этот анекдот, а потом вернусь к Путину.
Поводится первая в истории онлайн-конференция Путина, и приходит ему вопрос: «А не западло тебе, Вова, отвечать на всякие дурацкие вопросы по интернету?» Анонимный вопрос. Путин отвечает:
– Отвечаю на вопрос Петра Ивановича Иванова, живущего на улице Байкальская, дом 26, квартира 30: нет, не западло!
Тут примечательно, что видно, как рождается анекдот, но кто придумал этот анекдот, сказать нельзя. Он, действительно, так и остается анонимным. Но мог быть придуман и сознательно, чтобы воспеть проницательность и всеведение Путина.
Сам Путин постоянно цитирует анекдоты, в том числе, неприличные анекдоты. Это бывает очень трудно переводчикам, когда он встречается с какими-то иностранными коллегами. Ну, сейчас эти встречи стали менее редкие, но он постоянно при встрече…
Он часто просто цитирует анекдоты. Так что их не все и опознают. Скажем, когда он встречался с польским президентом, это еще в начале двухтысячных годов, и сказал польскому президенту в ответ на какое-то замечание о ситуации в России. Он ему сказал: «О доме думать надо». Это цитата из анекдота. Анекдота про Вовочку. Я тогда напомню этот анекдот:
Приходит папа домой, видит, Вовочка стоит в углу. Он его спрашивает:
– Что ты стоишь в углу?
Он говорит:
– Меня мама поставила.
Он говорит:
– За что?
– Мама спросила, что мы учили в школе. Я сказал, что мы писали на доске слово из трех букв. И мама поставила меня в угол.
Отец спрашивает:
– Какое слово вы писали?
Он говорит:
– Дом.
Тогда он бьет жену по морде и говорит:
– О доме думать надо!
Вот это Путин цитирует, что вообще несколько странно для таких переговоров на высшем уровне, но, кроме того, этого никто не понял совершенно, кроме вот тех знатоков анекдотов, небольшого количества.
И это встречается постоянно. Как бы то ни было, анекдоты могут специально придумываться. Но важно опять, где они бытуют, потому что, если анекдот никому не интересен, мы можем придумывать анекдоты, их никто не будет рассказывать.
Такое было, кстати, в годы Советско-германской войны, придумывались анекдоты, действительно, откровенно придумывались, но которые рассказывались солдатами, но это особая совершенно ситуация. Вот некоторые такие патриотические анекдоты о немцах рассказывались. Да.
