Добрый день! Спасибо, что пришли! Все-таки я чуть-чуть расскажу про себя в самом начале, самую малость просто, чтобы было понятно, из чего родилась вот эта лекция.
Я искусствовед, заканчивал МГУ, историк архитектуры. Еще в университете я увлекся архитектурой, соответственно, это моя специализация. Потом я работал 10 лет в Институте теории и истории архитектуры. Потом, как раз кончились эти 10 лет, то, что называется «лихими девяностыми», в институте перестали платить зарплату, и я оттуда вынужден был уйти. Но как-то очень скучал и решил вернуться, в том числе в эту область.
И когда я стал возвращаться, я стал думать, что хорошего я могу сделать? А я давно видел, что люди не очень понимают, как получать удовольствие от архитектуры. То есть любуются ей, конечно, все, это, в общем, и не трудно. И любая практически экскурсия, если она не в заповедник какой-нибудь, не на охоту, а по городам, она все равно связана с архитектурой.
Но, тем не менее, архитектура – такая вещь, которую можно здорово читать, понимать, чувствовать и так далее. Много-много в ней всякого такого хорошего.
Я решил про это написать книгу, просто самым максимально популярным языком, как, собственно, получать удовольствие от архитектуры. Как я, человек, родившийся в шестидесятом году, для себя формулировал – в чем кайф? Слово еще нашего поколения.
Плодом этих попыток стала книга (показывает свою книгу «Анатомия Архитектуры»). Не знаю, есть ли она в продаже в этом магазине, я не успел подойти к полке. Это не к рекламе, я сейчас объясню почему. Тем не менее, она получила свое определенное признание.
Начинаешь писать, вроде бы все знаешь. Потом как-то выясняется, что для того, чтобы еще одну главу написать, надо еще разобраться в чем-то. И вот начинаешь все больше-больше разбираться, читать.
Вот одна из тем, с которой я стал разбираться, к которой я неизбежно пришел, – это проблема Храма.
Все мы знаем, что если изучать историю архитектуры с достаточно древней, то от нее нам достались в основном храмы. Потому что они были из камня. Остальное было не очень, из дерева и так далее, их и сохранялось поменьше. Вот, соответственно, если не крепости, не дворцы, то храмы – основное.
Что же это такое?
Это я делаю некоторые предисловия.
Архитектура, вообще, полезная вещь. Вот мы сидим сейчас в архитектуре. Дождь не идет, снег не идет, тепло, хорошо, ветер не дует и так далее. Это такая полезная ее функция. Само собой понятно. Ну, еще она может быть достаточно красивой – тоже полезная функция.
Но есть еще кое-что, даже в самых простых иногда постройках. Я вам напомню. Вот вы, допустим, входите в настоящую избу, в русскую, крестьянскую, дореволюционную, желательно, или немножко позже. Там, наверняка, – Красный угол. В Красном углу – иконы, Божница. Вот надо там перекреститься, еще сделать какие-то действия, владельцев поприветствовать, собственно говоря, жильцов. И так далее.
Напомню другие еще истории. Наверняка, кто-то из вас с этим сталкивался, что если, допустим, у вас плохой сон, болит голова, то, может быть, еще приходят люди такие, специалисты, по феншую и говорят: знаете, вы, действительно, неправильно, не в ту сторону головой спите. У вас не там расположен санузел, допустим, кухня. Все это надо перечертить, сделать по-другому, и тогда все будет хорошо.
Или еще один пример, с которым вот я сам сталкивался, когда консультировал по антиквариату людей. Вот невозможно, например, продать продвинутому бизнесмену картину, на которой изображен пароход. Вот парусник, в общем, можно. Сейчас скажу, когда. А пароход нельзя. Почему? Потому что деньги «вылетают в трубу» вместе с дымом. Или наоборот, парусник, вот если он идет от берега, то можно, а вот если к берегу, то тоже невозможно, потому что тогда бизнес «сядет на мель».
О чем это говорит? Что все время есть некоторые чувства у людей, ну, для кого-то, для людей не очень религиозных, неверующих и так далее это, может, предрассудки, суеверия. Для кого-то это совершенно реально.
Вот помимо нашего мира, в котором мы живем, физического, есть как-бы еще какой-то мир, говоря философским языком, трансцендентный. То есть он существует здесь же сейчас, это не какое-то другое измерение, потому что любое измерение, это вот физика все-таки, физическое. А еще вот есть что-то, вот как бы…То есть, может быть, оно есть на самом деле, если вы верующий и если вы правы.
Или это просто порождение нашего разума, если вы атеист или агностик, тогда вы просто не знаете – правда-неправда.
Но то, что это в принципе есть всегда в культуре, и то, что с этим люди всегда пытаются как-то договориться, связаться, из того мира сюда что-то сакральное призвать и так далее. Вот это есть всегда.
И есть специальные сооружения и приспособления для того, чтобы вот с этим миром связываться, вот с тем самым, и эти сооружения называются храмы.
Это одно предисловие.
Теперь второе предисловие. Известно, что самые древние храмы появились очень-очень давно. Задолго до того, как, собственно, появилась Библия и как появился монотеизм и так далее, и тому подобное. Ну вот, три с половиной тысячи лет до нашей эры уже в Междуречье какой-то белый храм был, который там откапали. А уж попозже так еще сколько угодно. И мы знаем там Египет, шумеры – все, кто угодно. Это как бы археологическая история.
А есть история, как бы в параллельную идущая, как в параллельном мире – сакральная история. Та, которая описана в Библии, которая относится не просто к монотеистическим религиям, а к тем религиям, которые называются авраамическими, то есть к иудаизму, к христианству и к исламу. И там это все выглядит немножечко по-другому.
Самое интересное, что первый храм появился еще без всякой архитектуры, вот согласно Библии. Сейчас мы будем разбирать именно библейскую историю.
К чему я это говорю, вот почему я книгу показал, что я именно в этом попытался разобраться. Я был не первый, но, тем не менее, моя линия такая, может быть, она самая длинная – попытки связать все со всем, что мы имеем, в том числе и с библейской историей.
Вот одна из самых ранних историй. Я почему показываю этот менгир, потому что всего лишь один камень. Сейчас мы увидим, зачем он нужен. Это «Сон Иакова» (изображение на экране). То есть это библия, примерно 26-я, по-моему, глава, то есть самая-самая первая книга, Книга Бытия. 28-я глава, извините.
Помните, Иаков дважды обманул своего брата Исава. Первый раз он у него купил право первородства за чечевичную похлебку, а второй раз он еще и благословение отца как бы получил, а оно какое-то такое одноразовое, и, соответственно, старший брат Исав его не получил.
Ну, соответственно, он был в гневе. И мать Иакова сказала ему: «Знаешь, сходи-ка пока поищи себе жену». Ну, невесту сначала, потом жену. А пока и твой брат, может, тебя простит, как-то успокоится и так далее.
И вот Иаков отправляется в путь, его застает ночь. Он ложится спать, естественно, под голову кладет камень (почему я вам тогда показал камень, правда, очень большой). И снится ему сон, что с земли на небо или с неба на землю опущена огромная лестница и по ней туда-сюда снуют ангелы (изображение на экране). А потом возникает где-то посередине между небом и землей сам Господь и говорит ему: помнишь, я твоему деду, Аврааму, обещал, что от вас пойдет великий народ (ну, собственно, евреи потом)? Знаешь, это мое обетование, оно в силе. Так что продолжай дальше вести себя хорошо, по возможности, и так далее. Вот это будет исполнено.
Ну, хорошо, Иаков просыпается, вспоминает этот сон – казалось бы, сон и сон, но он отнесся к этому очень серьезно и сказал следующие слова, я цитирую просто Библию: «Истинно Господь присутствует на месте сем, а я и не знал. Как страшно сие место. Это не иное что, как Дом Божий. Это Врата Небесные». Произнеся сам для себя эту фразу, он взял этот самый камень, который навеял ему сон, и поставил его, как сказано в Библии, памятником. Кроме этого, он его полил елеем, то есть оливковым маслом. И получается, что он, не строя еще пока никакого помещения, тем не менее, уже создал храм. То есть значительная часть функций храма уже здесь есть.
Во-первых, он отметил место, где ему явился Господь. То есть вот нельзя взять и на первом попавшемся месте, где вы захотели, по идее, поставить храм. Вот вы должны чувствовать – но это относится не только к христианству – чувствовать, что именно в этом месте есть какая-то концентрация сакральной силы.
Мирча Элиаде называл это иерофанией, то есть проявление священного в каком-то особенном месте. Это еще и японцы хорошо знают, в синтоизме то же самое.
Это раз.
А второе – он совершил некоторый ритуал. То есть опять же, если у вас это именно храм, как таковой, то вы должны это место освятить. Он полил елеем, еще, наверное, как-то помолился и так далее, то есть оливковым маслом, он совершил ритуал.
Третье – он назвал это место Домом Божьим. Тоже очень важно, потому что ну в общем, если это у вас храм, а не просто место, куда вы приходите помолиться под крышу, то вы должны понимать, что Бог здесь присутствует.
Это одна из основных тем, которая, я надеюсь, сегодня как-то прозвучит, мне удастся это протянуть. То есть вы чувствуете здесь незримое, скорее всего, не всем так везет, как ему, это очень опасно видеть Бога воочию, обычно никто не выдерживает. Поэтому он является такими странными опосредованными путями. Но, тем не менее, он как-то себя являет. В этом месте вы должны чувствовать, что он здесь.
И наконец, он сказал, что это не иначе, как Врата Небесные. Ну, кто помнит фильм про Гарри Поттера, там примерно то же самое, но только в таком сниженном варианте, что вот портал куда-то. Вот здесь тоже, говоря этим языком, портал. То есть вот некая точка в пространстве, где вы связываетесь с тем самым миром, о котором я говорил, миром трансцендентных, духовных сущностей, других. В иной мир. Но не обязательно надо умирать, чтобы в него попасть. Но вот эти Врата.
А между тем кое-чего в этой истории не хватает. В этой истории не хватает темы жертвы. Ну, наверное, потому, что эта тема раскрыта в Библии как раз немножко раньше. Вот если вы приходите и что-то просите у высших сил, у святого Бога, то вы должны что-то как бы пожертвовать. Это не обязательно должна быть материальная жертва, тем более, упаси, Боже, не обязательно человеческая жертва какая-нибудь. Но, тем не менее, жертва – вот слово молитвы, например. Как мусульмане считают, они словом молитвы приносят жертву.
Что касается христиан, то Евхаристия – повторение жертвы Христа, но такое метафизическое, символическое повторение вот этого события.
Вот, соответственно, история, напомню вам ее тоже, хотя, наверное, все ее знают, – жертвоприношение Авраама называется. Был такой праотец всех евреев, отчасти и мусульман в том числе, Авраам, который был очень угоден Богу, тем не менее, Бог решил его испытать. И к нему является, к Аврааму, Ангел и объявляет, что, знаешь, ты хорошо себя ведешь, все замечательно, только Господь хочет, чтобы ты еще своего любимого сына, которого ты столько ждал Исаака… (обращаясь к слушателю, поправившего лектора в произношении имени Исаак). В русской Библии называется Исаак, а в еврейской Ицхак.. Ну, пусть будет так. Я, наверное, и Авраам не так произношу? В мусульманском варианте будет еще по-другому. Но в синодальном переводе все-таки Исаак. Остановимся на этом.
Короче говоря, идея такая, что он должен еще Господу принести сына в жертву. Причем, что важно нам в этой истории? Сказано-не сказано, что вот срочно выходи из палатки, где они жили, из шатра, заходи там за угол и приноси человека.., здесь же вот его сейчас зарежешь, сожжешь и так далее. Было сказано, что берешь ослика, на ослика грузишь дрова еще для всесожжения, идешь в далекую землю Морию, что нам очень важно. Ну, еще можно слуг захватить. И вот отправляешься в далекое путешествие. И вот Авраам отправляется в это далекое путешествие. Там потом у подножья горы он оставляет слуг, ослика, они с Исааком поднимаются наверх, устраивают там алтарь из необработанных камней, и Авраам заносит нож, чтобы перерезать горло, как здесь показано на картине Рембрандта (на экране), своему сыну.
В этот момент Ангел хватает его за руку, говорит: «Все, достаточно, ты показал свою покорность Богу, все хорошо, больше не надо». И тут как раз в кустарнике запутался рогами овен, то бишь баран, его и принесли в жертву.
Вот, соответственно, Курбан-Байрам – мусульманский праздник – праздник в честь того, что теперь можно приносить в жертву не людей, а достаточно баранов. То есть когда там режут жертвенного барана, потом раздают мясо и так далее – это вот праздник в честь этого события.
Таким образом, вот еще мы получаем от храма историю, то, что должна быть жертва. Вот у нас есть несколько фактов.
Теперь следующая важная тоже история. Она происходит позже. Все-таки должен появиться какой-то храм.
Мы помним, опять же, Моисей выводит свой народ из Египта, из египетского плена, переходят они через Чермное море и так далее. И начинают они ходить в поисках Земли обетованной по Аравийскому полуострову. Где-то на середине, наверное, пути они останавливаются у горы Синай, Моисей восходит туда не один раз, и в частности получает там заповеди, то, что называется у христиан Ветхим Заветом, то есть первым заветом, древним заветом.
Заповеди вы все эти помните, я все 10 говорить не буду. Ну, не укради, не убий, если сокращенно, не возжелай жены ближнего твоего, дома ближнего твоего и так далее. Он их получает на скрижалях, то есть большие каменные плиты, на которых они в письменном виде и даны. Достаточно тоже удобно: не надо заучивать наизусть, приходить говорить – заучите. Вот они написаны. Надо сказать, что первый экземпляр он разбил в гневе, потому что пока он ходил и получал эти заповеди, потом спустился обратно, выяснилось, что вот как раз его народ отлил Золотого тельца, то есть бога Баала, скорее всего, и, собственно, ему и поклоняется. Но, тем не менее, Моисей сходил еще раз на гору, получил «второе издание», вернулся.
Теперь встает вопрос: а что с ними делать? Народ, который путешествует по пустыне. Носить их, как икону на Крестный ход, ну невозможно же. Может, еще лет двадцать осталось ходить, всего же сорок лет ходили по пустыне. И там даются совершенно четкие инструкции, они очень подробно описаны в Библии, это то, что Моисею сказано просто Богом лично на горе Синай: надо собрать пожертвования в народе и лучших мастеров. Пожертвования – это ткани, льняные, скорее всего, шерсть, козьи шкуры. Желательно все это покрасить. Золота побольше, серебра еще больше, меди еще больше, дерева, желательно в том числе, акации, ну и каких-то еще драгоценных пород по возможности. Первым делом надо сделать ящик, обложить его золотом, сделать у него кольца по бокам, чтобы туда продевались шесты. Шесты тоже обкладываются золотом. То есть получаются такие носилки. Вот, собственно говоря, эти скрижали с текстом Ветхого Завета кладутся в эти носилки, сверху еще закрываются крышкой, крышка тоже обложена золотом, и на ней изображены, хотя и запрещено что-либо изображать, вроде бы, но, тем не менее, Серафимы должны быть изображены.
То есть вот мы получили способ, по которому можно ходить вот с этими самыми носилками и со скрижалями.
Теперь следующий вопрос. Ну, хорошо. На самом деле они ходят не все время, они иногда останавливаются и довольно долго живут на одном месте. Вот что в этот момент делать с этими носилками? И тут тоже возникает вполне четкое такое, ну, в Библии это очень подробно описано. Нужно сделать такой как бы храм, переносной, разборный. То есть то, что называется Скиния, а у евреев это называется Мишкан.
Это немножко странное, на самом деле, сооружение. Потому что – что-то вроде палатки или шатра, сверху трехслойной, внизу идет льняная, скорее всего, ткань, потом, соответственно, шерстяные ткани, потом козья кожа, и, наверное, на случай дождя, чтобы это было как-то закрыто. А вот внутри не просто палатка, а деревянное сооружение без крыши, грубо говоря, состоящее из поставленных вертикально столбов.
Вот здесь (на экране) одна из реконструкций, где это видно, примерно, как предполагалось, как это должно быть. Скрепляются эти вертикальные столбы на подножьях серебряных. У них есть какие-то крючья, какими они скрепляются друг с другом, плюс еще опять же продеваются шесты, так что все это держится. А получается такая длинная конструкция, вытянутая, как вот бывает иногда потом с храмами. И состоит это даже не из двух, а из трех частей.
Во-первых, это палатка, условно говоря, то есть скиния, ставится во дворе. Есть двор. Он тоже огораживается столбами, только на медных подножьях, и с поставленных не всплошную, как здесь, а на расстоянии. Расстояния между ними, вот эти просветы, завешиваются тканями. То есть у вас появляется первая зона, какая-то зона сакральности. В этой зоне сакральности устанавливается чан для омовений, потому что, если вы собираетесь делать что-то такое сакральное, надо как-то очиститься ритуально, да, в общем-то, и физически тоже. Устройство, как у мангала, на самом деле. То есть жертвенник, где принесенные в жертву туши животных должны сжигаться.
Следующее пространство, которое в традиции русской чаще всего называется Святое. То есть такое длинное помещение, в котором установлен семисвечник, небольшой еще алтарь для воскурений и стол для хлебов предложения. Чтобы в тот момент, когда не производится никакое жертвоприношение во дворе, тем не менее, Богу что-то было бы пожертвовано. В данном случае хлеба. И самое главное помещение – это вот квадратное в плане (на экране), а на самом деле кубическое помещение, то, что у нас называется Святая Святых, в еврейском варианте Кодеш Кодашим. То есть вот самое-самое сакральное место, куда вносится торжественно Ковчег Завета, и куда потом никто не имеет права войти.
Вот, что, собственно говоря, называется скинией.
Вот от этой скинии в значительной мере идет традиция храмового строительства, если говорить о храмах, потому что у мусульман, например храмов нет, как таковых. Тем не менее, вот такого строительства сакральных сооружений, скажем так, авраамических религий. Она трехчастная.
И что еще важно, сразу скажу, когда Моисей собрал на земле вот эту скинию, то сразу стало понятно, что он все сделал правильно, что это угодно Богу, потому что сразу стало понятно, что Бог сюда как бы явился и заселился. Это называется шехина у мусульман – секина. Но в данном случае это было совершенно зримым образом – такое Облако из благовоний и так далее, которое как бы вошло в эту скинию внутрь, так что там невозможно было находиться. Более того, там потом было достаточно удобно, потому что пока это Облако находится там, значит, надо стоять на месте. А если это Облако выходит оттуда, то, значит, вы тоже собираетесь в путь и идете в след за Облаком до следующей стоянки.
То есть вот этот знак, что Бог присутствует, не физически, но, тем не менее, реально, в некотором смысле, присутствует, он был дан.
Это очень важно еще и почему, потому что вы с тех пор можете найти довольно много указаний как раз в христианской традиции, когда что-то метафорически называют скинией. То есть скинией могут называть Богородицу, потому что она носила в себе Бога, то есть Христа. Скинией могут назвать церковь, как таковую, потому что вот тоже люди собираются, сообщество церковное, соответственно, они тоже в себе несут Христа, Бога. Они как бы носители Бога как такового.
У меня нет цитаты, поэтому я вас просто отправлю к апостолу Павлу, который как раз сказал, потом уже, что «Христианство – это новая скиния». То есть Христос пришел с новой скинией не такового устроения. Это послание к евреям, потому что именно как раз евреи понимают, о чем идет речь, что была такая за скиния, и в чем новизна послания Христа, когда идет жертва не с кровью животных, а «со Своею кровью», как там сказано.
Что еще интересно в этой истории?
Если вы откроете на соответствующих страницах Библию, то вы обнаружите, что эта скиния описана очень по-другому. То есть вот сколько золотых крючочков должно быть с каждой стороны ткани, синей, а с другой стороны петелек, причем именно синего цвета, чтобы сцеплять вместе эти ткани. Сколько должно быть столбов, какой занавес. Вот до деталей. Тем не менее, представить, как она выглядела, на самом деле, очень трудно. Как я пишу обычно и говорю: жаль, что в Библии тексты есть, а картинок каких-то к ней нет. Вот если бы была какая-то проектная документация или что-то в этом роде, было бы, конечно, гораздо удобнее.
Вот в доказательство просто показываю (на экране). Это попытка реконструкции скинии израильских археологов или не археологов, а историков. Видите, вот как-то не очень убедительно, на самом деле – такая палатка. Может быть, это так было, а, может быть, все-таки не совсем так было. Хотя они, конечно, внимательнейшим образом читали, причем на языке оригинала, можно сказать, как это выглядит.
А, может быть, был более прав в данном случае русский иллюстратор XV века книги Козьмы Индикоплова, потому что, видите (на экране), здесь скиния помещена, вот эта деревянная ее часть, по крайней мере Святая Святых, которая, как куб, в шатер. Может быть, это было все-таки пышнее – шатёр – потому что там сказано в Библии, что должны по краям красиво свисать складки еще вот этой ткани. Нельзя это представить просто, как туристическую палатку.
К чему я это еще говорю? Вот, на самом деле, Моисею было проще эту скинию собрать. Потому что в Библии сказано, что на горе Синай ему был представлен образец. Вот что это был за образец, тоже не известно. Был ли это чертеж, макет натурной величины, маленький какой-то макет, еще что-то? Не ясно. Вот что-то было. И это для нас тоже очень важно. Почему? Потому что из этого получается что? Что вот был какой-то предвечный проект, говоря нашим языком.
И с тех пор получается, поскольку все храмы последующие по существу авраамических религий, сакральные сооружения, так или иначе ориентируются на скинию, ну, у мусульман поменьше, у остальных побольше, то получается, что у всякого архитектора, который берется за создание христианского храма или синагоги, может быть, в какой-то мере и мечети, потому что она тоже трехчастного сооружения, у него всегда есть Божественный Соавтор. То есть вот Мимар ли это Синан, какой-нибудь, который в Турции строил мечети по образцу Святой Софии. Микеланжело, который современник Мимара Синана, который строил собор Святого Петра в Риме. Какой-нибудь Яков Бухвостов, который строил церковь в Уборах под Москвой или кто-нибудь еще. Воронихин, ваши местные архитекторы, которые строили храмы, у них всегда есть Божественный Соавтор. То есть сначала был суперпроект Бога, а потом они уже как, грубо говоря, сотрудники мастерской, проектной, которые потом развивают эту тему, но, тем не менее, главный соавтор есть.
Идея, которая грела архитекторов достаточно долго.
Ну а мы движемся дальше.
Да, это вот еще к вопросу у скинии (на экране) – табернакль – это по латыни скиния и есть. Просто когда Бернини строит навершие в центре Собора Святого Петра, то это, опять же, образ этой самой скинии. Видите, там и ткани свисают. Но хотя, конечно, выглядит не так.
В определенной степени вот эта идея кубичности, она тоже получает поддержку и у мусульман. Потому что вот эта Кааба, то есть самый главный храм, фактически, алтарь как бы мусульманского храма, об этом мы еще поговорим, такого всемирного, она близка к кубической форме, как оказалось, в коечном итоге. То есть сначала она была другой. Там был храм еще до рождения Мухаммада, скажем, гораздо более древний, тем не менее. Он там горел, перестраивался и так далее, и пришли к форме, очень близкой к форме - кубу, еще и черный.
То есть вот эта идея, что нечто сакральное, то, что на земле должно быть желательно в кубической форме, что-то такое особенное, если угодно, архетипическое. Оно тут тоже присутствует. Вспомните, «Черный квадрат Малевича». То есть, на самом деле, тоже примерно об этом же. О вечности и о земле. Но это отдельный разговор, если успеем, я могу объяснить, что там с Малевичем, он об этом написал немножко.
Еще важная история с этим связана, с Каабой, как раз, в чем это совпадает с данной историей. По мусульманской традиции есть две версии, как возник храм Каабы. По одной из версий, тот же самый Авраам, который там Ибрагим, с другим своим сыном, который Исмаил, старшим сыном, отправился просто в пустыню и там построил этот храм.
Но есть еще одна версия. Но они в сакральном мире друг другу даже не противоречат, может быть, истина – и то, и то. В конце концов, Бог всемогущ, он может создать сколь угодно истин.
Эта вторая истина состоит в том, что Кааба была спущена с неба в утешение Адаму, когда тот затосковал по Раю, когда он был из Рая изгнан. А это что нам говорит? Говорит о том же самом, что там на небесах есть нечто предвечное, те есть есть какие-то идеи храма и даже храм, как таковой, в телесном каком-то виде. Потом, наверное, успеем увидеть, что это относится не только к храму, но и к священным городам, которые вот просто уже существуют, вне времени вообще, они в вечности существуют. Где времени нет. Потом вот является к нам на землю.
Реплика из зала (…)
Сергей Кавтарадзе:
Не-не-не, Кааба – это храм. Туда можно войти. Кадыров вам может рассказать. Его приглашали как почетного… Там есть такая честь – принять участие в уборке храма. Там можно подняться по этой лесенке, там есть дверь, помещение и прочее, прочее. Камень там вмонтирован, действительно, но, скорее всего, метеоритного происхождения, в один из углов, но это не сам храм Каабы. Кааба – это то, что мы видим. Здание.
Следующая история. Все-таки обретают Землю обетованную, то есть обещанную, евреи. Это долгий тоже процесс, они ее завоевывают и так далее. Какие-то народы истребляют. Не сразу у них появляются цари. Еще долгое время он занимают эти территории, еще есть такая Эпоха Судей, племенных вождей, которые имеют право судить. А потом все-таки появляются цари. И только при царях почему-то возникает вопрос, что надо все-таки строить храмы.
До этого все время, вот опять же в скинии, то есть в мишкане, хранится Ковчег Завета. Он вполне сохраняется, соответственно, камни эти сохраняются, регулярно обновляется явно кожа там и все остальное. Это вот скиния, но, тем не менее, она существует.
Ну а вокруг же все-таки другие народы, у всех вполне стационарные каменные храмы. Надо тоже свой строить. Уже царство, уже государство такое. Ну, первому царю еврейскому, Саулу, там не до этого совсем, потому что он ревнует к славе Давида. Давид очень хочет построить храм. Вот Давид – это тот самый Давид, который, с одной стороны, победитель Голиафа, с другой стороны, тот, который псалмопевец, который сочинитель, великий поэт, сочинитель песен. С другой стороны, он великий царь, одновременно – великий воитель.
Но Давиду Бог не позволяет строить храм. Скорее всего, как считается, потому что он именно великий воин, руки у него в крови и, соответственно, он не может это сделать. Нужен человек с «чистыми руками», можно сказать.
Тем не менее, Давид кое-что делает. Готовится. Во-первых, что интересно, он покупает площадку под строительство храма. Это гумно, то есть место, где обмолачивают зерно. Вот есть некий иевусеянин Орна. Ну, был тогда. Иевусеи – это один из народов, который жил в Иерусалиме до прихода евреев. Их они не стали истреблять, а как-то вполне ассимилировали. И вот у иевусеянина Орна, который умудрился сделать это гумно на горе Мория, вспоминаем то самое место, по крайней мере, название то же самое, а значит, и место то самое. Он устроил гумно. Вот Давид купил это место под храм.
Второе, что он сделал, он с города Гаваон – места предпоследнего нахождения Ковчега Завета – доставляет Ковчег Завета в Иерусалим, непосредственно. Тоже с песнями, с танцами, с великим весельем. Его за это осуждают жены и прочие.
Следующая история. Он подружился, заручился поддержкой тирского царя, ну, ливанского, по-нашему, Хирама. Почему? Потому что в этот момент в народе израильском нет вообще никаких людей, которые вообще что-то умеют строить из камня. Тем более архитекторы, тем более храмы и так далее. Кроме того, там не растут ливанские кедры, а тут явно понадобится такая древесина.
Соответственно, Хирам все это ему обещал, тем не менее, вот Давид не мог это простроить в тот момент. А вот сын его, Соломон, уже вполне это построил. То есть он построил храм. Интересно, что реально его построил Хирам, только не тот царь Хирам, а архитектор Хирам, посланный царем Хирамом. Трудно сказать, это однофамилец или просто тезка царя или что-то еще. Но, тем не менее, оттуда прибывает этот архитектор, прибывают оттуда же и материалы.
Вот как об этом сказано в Библии, это уже Третья книга Царств: «И послал Хирам к Соломону сказать: Я выслушал то, за чем ты посылал ко мне. И исполню все желание твое о деревах кедровых и деревах кипарисовых. Рабы мои свезут их с Ливана к морю, я плотами доставлю их морем к месту, которое ты назначишь мне, и там сложу их, и ты возьмешь. Но и ты исполни мое желание, чтобы доставлять хлеб для моего дома».
То есть на самом деле это была торговая операция. Там даже Давид отдал какие-то города, ну как бы вот налоговую базу, за это Хираму.
Вот прибывает уже Хирам, который архитектор, и строит очередной храм. Теперь уже настоящий храм. Как он выглядел, опять же, никто не догадался зарисовать. Хотя, опять же, в Библии это замечательным образом очень подробно описано.
Есть много людей, я некоторых знаю лично, которые прекрасно владеют ивритом, и которые читают это в подлиннике, и пытаются понять, как же он выглядел на самом деле. Вот не все иногда понятно, тем не менее, но общая черта понятна. То сеть та же самая система, то есть большой двор, уже сакральный, только вместо чана для омовения то, что называлось море– то есть очень большой чан на 12 медных быках. Вот это все здесь как бы хорошо видно. Даже сделаны такие, типа вагонеток, для того чтобы подвозить воду в этот чан. Потому что уже так, ведрами, видимо, не наполнишь.
Соответственно, достаточно такое сложное сооружение – жертвенник, ну, принцип конструктивный опять же тот же самый. Здесь (на экране), по-моему, не очень точно изображено – здесь ступеньки. Вообще там сказано о пандусе, скорее, то есть, видимо, был такой пологий вход.
Там еще очень много сказано, в Библии, я сам не запомнил до конца, как должен одеваться священник. Это все очень-очень подробно описано.
Ну а мы посмотрим архитектуру. Значит, далее (на экране) все то же пространство, которое называется Святое, как одно из названий, там есть разные названия. Первое помещение. Там опять же семисвечник, стол для хлебов предложения, жертвенник для воскурений. Все это обложено золотом, а под золотом – драгоценные всякие породы дерева. И Святая Святых – кубическое помещение, куда вносится опять же торжественно, тот самый Ковчег Завета. А еще отличие от скинии, помимо всего прочего, вот сказано, что вокруг есть помещения хозяйственные. Ну, они условно хозяйственные. Например, ритуальные ножи, чтобы забивать скот. Их где-то надо хранить, еще какие-то сосуды. Вот это там.
Там есть немножко непонятная история, я с ней пытался разобраться. В Библии сказано, что был проход. В русском переводе четко именно так сказано, что эти помещения изображены вроде бы правильно, не примыкают к стене, опять же, чтобы храм не осквернять.
С другой стороны, Леонид Дрейер, который пытался все это прочитать, ну то есть он не пытался, он это и прочитал на иврите, в подлиннике, он утверждает, что все-таки речь идет о том, что там не было никакой щели, ничего такого, а просто перемычки не заходили внутрь, в храм туда. Перекрытия, собственно, деревянные. Вот в этом смысле сказано, что не оскверняются стены храма.
И еще то, с чем мы столкнемся потом в дальнейшем. Вот этот Хирам сделал странную вещь. Он поставил перед храмом две медных, отлил, колонны и дал им имена. Одну он назвал Боаз, в одном из вариантов произношения, а другую Яхин, что означает: «Да утвердит Он» и «В нем сила». На самом деле – такие какие-то заклинания, чтобы здание стояло прочно и не рухнуло.
Повторилась история со скинией в том плане, что опять появилось Облако, просто сказано, что Оно вошло туда, и священники выбежали из храма, потому что там не могли находиться. И как бы вот все стало хорошо. Вроде бы. Навсегда, наверное. Потому что, ну что может быть? Вот понятно, что Бог здесь. Тут даже не нужно никаких Врат небесных, потому что вот Бог, он с народом израилевым, вот он ан горе Море, той самой горе, где и раньше был алтарь.
Да, я не сказал одну важную вещь. Хирам там пошел на одну хитрость. Дело в том, что, помните, я сказал, что из необработанных камней собирался алтарь? То же самое надо было делать и с этим храмом. То есть камни не должны быть осквернены прикосновением металла. Ну, видимо, Хирам как-то сказал, что, знаете, из булыжников не получится красивого храма, и поэтому пошли на хитрость. Где-то у моря далеко обрабатывали камни, придавали вполне такую кубовидную форму, правильную, а потому уже тихо приносили сюда, как будто они такими и были, и складывали уже в благоговейной тишине. То есть, как бы там ничего не происходило такого оскверняющего.
Ну, казалось бы, все, конец истории, можно сказать: храм есть, все на месте.
Оказалось – нет.
Это произошло, по обычным подсчетам, где-то 950 год до нашей эры. А в 586 году нападает, на весь мир нападает, куда мог достать, на еврейское царство, на Иерусалим, Навуходоносор, царь вавилонский. Евреев угоняют в вавилонский плен, не всех, но почти всех, скажем так, то есть какое-то количество семей там остается, но, в целом, народ оказывается в Вавилоне. И храм разрушают. И куда-то девается Ковчег, вот с тех пор никто не знает, где он. Есть версия, что он ушел под землю, что он сейчас вот в этой горе Море. Ну, проверить, надеюсь, успеем понять, по какой причине невозможно: там он сейчас или не там.
Продлилось это безобразие тоже не долго, потому что на этого, нехорошего такого царя, Навуходоносора, нашелся более разумный – это Кир Великий, персидский государь. Он был настоящий император, строил, точнее, настоящую империю. Потому что настоящая империя – проект упорядочивания мира. И, соответственно, это проект того, что должно быть все в порядке.
Соответственно, он начал наводить порядок после Навуходоносора, в том числе он стал возвращать народам их богов, в том числе и евреям. То есть он посылает обратно народ израильский, соответственно, евреев в Иерусалим, просто с повелением построить на месте храм. Во главе он ставит Зоровавеля, в одном из вариантов произношения, иногда говорят Зоробабеля, иногда еще по-разному. Ну, что-то вроде князя из рода Давидова, правда. Возвращает сосуды, которые нашлись, то есть все возвращаются в Иерусалим, строят Храм.
Не сразу, это 516 год, когда его наконец построили. Вот получается, что второй храм. Он беднее гораздо того, что мы видели здесь (изображение на экране). Ну как-то с экономикой не очень, он долго так существует.
Где-то в 20-е годы до нашей эры другой царь, которого мы знаем как царя очень нехорошего, который называется Ирод, вот тот самый, который избивал младенцев, первенцев, и так далее, и тому подобное, тем не менее, он делает очень даже доброе дело, может, даже великое – он начинает перестраивать этот второй храм. Причем, делает это довольно тонким образом. То есть не то, что храм закрывается на реконструкцию на 3 года, простите за неудобства и так далее. Храм не закрывается, он вполне действующий. И постепенно он как бы обстраивается и перестраивается. И на месте этого бедного второго храма возникает храм второй же, но храм Ирода.
Вот здесь есть такая тонкость, то есть есть две эпохи всего: эпоха первого храма и эпоха второго храма. Но храмов, в некотором смысле, три. Можно говорить о храме Соломона, как такового, храм Зоровавеля и храм Ирода. Вот этот храм Ирода всех очень потрясал. Он был очень красив. Тоже мы совершенно не знаем, как он выглядел на самом деле. Ну вот одна из реконструкций такова (на экране). То есть это уже большой двор, с разными подразделениями в нем, обложенный мрамором. Он упоминается и у автора «Иудейских войн» Иосифа Флавиа. Он упоминается и в Талмуде: «Кто не видел храма Ирода, тот вообще не видел красивого здания» и так далее.
В сущности, это тот самый храм, в котором происходили, в том числе и все новозаветные события, то, что из Евангелия. Здесь и обручение Марии происходит. На крыле этого храма стоял Христос, когда его искушали дьяволом, вот отсюда он изгонял торговцев из храма, вот с этого двора. Здесь же вот Сретение происходит. Вот все-все события – речь идет об этом именно храме.
Казалось бы тоже, ну куда бы он мог деться? Тем не мене, были некоторые события. Одно событие происходит в 63-м году до нашей эры. Римский полководец Помпей завоевывает – приходит в Иерусалим, всех побеждает. И есть такая версия, что была у него идея разрушить храм.
Да, что происходит еще с этим храмом? Я не сказал, извините, самое важное-то: Ковчега же в нем нет. Ковчег куда-то делся, его так и не нашли. То есть есть просто некая сакральная часть, вот эта Святая Святых, Кодеш Кодашим, занавешенная парохетом, то есть таким занавесом, который потом порвался, в момент, Когда Христос умер на кресте, вот окончательно, в Новом Завете. И там, видимо, ничего нет, кроме, собственно говоря, присутствия Бога.
Что происходит с Помпеем? Они завоевывают Иерусалим, он заходит на храмовую гору. Ему нужно золото евреев. Ну где вот, с его точки зрения, иудеи могут хранит золото? Конечно, в Святая Святых. И он заходит туда, хотя туда никому входить нельзя, только первосвященнику в Йом-Кипур, больше никому. Он заходит туда и видит пустоту. И, как гласит легенда, что он так расстроился, что там не нашел золота, что сказал своей армии: не будем ничего сносить, ну их, уходим, и все.
Я думаю, что тут была немножко другая у него причина. Он как раз был поражен глубиной теологической мысли евреев, как раз Иудеев. Оказывается, Бог, если это Бог, а уже назревает идея единобожия, в том числе, и в других народах. Он может вот быть представлен Пустотой или Текстом каким-то, книгами. Но вовсе не обязательно туда ставить статую Зевса, Венеры, Юпитера, в смысле, Марса и так далее. Что вот, может быть, не это. Или там какого-нибудь египетского бога. А вот просто пустой. Может быть, он тогда и сказал, что не надо все это разрушать, потому что именно это и почувствовал.
Тем не менее, храм был разрушен в 70-м году уже нашей эры. Другой император, уже именно император, Тит. В Риме, если будете, Арка Тита (на экране)– это арка того императора на Римском форуме, посвященная ему, то есть тому, кто разрушил Иерусалимский храм. Причем, разрушил окончательно.
С тех пор Иерусалимский храм больше не восстанавливался.
Тит наказывал евреев за сепаратизм. Потому что римляне совершенно не понимали, почему бы всем не стать евреям, как все остальные народы, которые просто вливаются в Римскую империю, вот как раз тоже такой проект. Дороги строят, медицина супер, литература. Ну и как бы вот все вместе живем в правильном порядке. Почему-то не хотели.
Что происходит в этот момент? Когда Иудеи лишаются своего храма, получается, что храма у них больше нет. И с тех пор его нет. То есть некоторые версии у некоторых партий, что когда-то будет еще раз он построен, физически наяву или не физически каким-то образом. Но, тем не менее, храм может быть только один. Ну, опять же, по крайней мере, в сакральной версии, потому что на самом деле археологически были еще храмы. Но вот в смысле сакральной истории вот это единственный храм – Дом Божий – вот его разрушили, его больше нет.
То есть синагога – это не храм. Это место, где собираются, чтобы молиться.
И, в принципе, из этой комнаты можно было бы сделать вполне синагогу, ничего здесь не мешает, то есть надо здесь определить направление на Иерусалим, надо поставить шкаф Арон-Кодеш, желательно еще завесить его парохетом, желательно, но не обязательно иметь биму, то есть некоторое возвышение, где читаются, собственно говоря, Свитки Торы. Тора хранится в этом самом шкафу – Арон-Кодеш. Как раз это и есть символ скрижалей Ветхого Завета, как такового. Ну и все.
Дальше – собрались, помолились. Но это не храм. Возникли, кстати говоря, первые синагоги в Вавилоне, во времена Вавилонского пленения еще тогда, как идея.
Это одна история.
Другая история – это с христианами. Ну, имеются в виду те христианские деноминации, в частности, православие, как таковое, католицизм, как таковой, где признают таинство. Потому что, опять же, храм не то место, куда просто собираются помолиться, а это то место, где может пройти таинство, прежде всего, таинство Евхаристии.
То есть у вас есть Престол, антиминс соответственный, и вот именно на этом месте, на этом столе, хлеб превращается в тело Христова, а вино в кровь Христову. Ну, соответственно, лишить христиан храмов довольно сложно, потому что это надо методично уничтожить абсолютно всех. Потому что храмы они в этом плане однозначно, вот может быть Патриарший собор, самый главный католический собор в Риме – Святого Петра. Но литургически они абсолютно одинаковые с любой деревенской какой-то церквушкой, что католической, что православной и так далее, ну, англиканской, скажем.
Иное дело у мусульман. Там хитрее, потому что, в сущности говоря, можно подумать, поначалу, что место для поклонений, то есть мечеть – это вроде бы тоже немножко близко к синагоге. В том плане, что это место, где люди собираются молиться, но там надо ее освещать специально, собственно говоря, нет никаких специальных священников. Мулла – он не священник, в таком христианском понимании уж точно совсем.
Причем, мечеть близка немножко к трехчастному своему виду, к трехчастному плану. Почему? Потому что этот тип архитектуры придумал сам пророк Мухаммад, когда он был в Медине, в эмиграции, условно говоря. Его спросили, а как молиться? У него был двор просто, у каждой жены свое хозяйство, свой дом. И он сначала начал молиться на Иерусалим, опять же, туда же, потом местные евреи довольно неумно, мне кажется, стали насмехаться тогда он переориентировал как раз на Мекку.
То есть должна быть ориентация – кибла – на Мекку, соответственно, стена киблы называется, то есть стена, которая обращена к Мекке. Практически обязательно то, что и было в первой мечети, она, в некотором смысле сохранилась в Медине, только ее перестроили к огорчению многих. Древнейшая мечеть, Мечеть Пророка – она в Медине. То есть должен быть навес – затененная часть – зулла. И двор, а там должны быть приспособления для омовений. И в стене киблы желательно сделать михраб, то есть такую нишу. Она имеет символическое значение, это как раз немножко дверь в тот самый иной мир, хоть, вроде, мечеть и не храм, но тем не менее. Это либо образ пещеры, из которой идет Божественный свет. Либо образ большой такой как бы ниши, в которой может стоять лампа – лампада, которая тоже сакральна, и откуда тоже идет свет.
А были даже в Средние века такие михрабы, такие ниши, где еще дверь изображалась приоткрытая. То есть ее не было физически, но вот как будто есть какое-то вот то самое трансцендентное пространство.
Но самое главное здесь у нас другое. Это четвертая по значению мечеть в Кайруане, а это тот самый михраб (на экране). Не путать с минбаром – это лесенка, с которой проповеди есть в соборных мечетях.
Вот самое главное другое. Состоит это в том, что, на самом деле, мусульмане придумали другую историю. Они сделали огромный Всемирный Храм. То есть вот есть его, действительно, центр, то есть то, что мы видели, в центре Заповеданной, то есть Запретной мечети в Мекке, куда нельзя иноверцам попадать, – вот это вот самый куб Каабы. А всякая любая мечеть, которая есть в мире, поскольку оно направлена на эту самую Каабу, то это как бы часть огромного вселенского Храма. По крайней мере, на тот момент, когда идет время намаза, то есть время молитвы.
Более того, можно обойтись вообще без мечети. Вот этот самый молитвенный коврик, я не знаю, здесь вы, наверное, меньше про это знаете, а в Москве, поскольку бывают массовые моления мусульман, и там люди приходят даже без коврика, а там такие цыгане мусульманского происхождения отрывают куски обоев, такие длинные, и продают их в данный момент. И когда люди не помещаются в мечеть, они просто где-нибудь на проспекте Мира в Москве выстраиваются рядами.
И вот этот коврик – почему? Потому что этот коврик – это тоже как микромечеть. То есть он тоже ориентируется на Каабу. Это ритуальное пространство. На него входят правой ногой, сходят левой ногой, разувшись, соответственно. И уже там бьют поклоны. Вот в момент, когда мусульманин вдруг чуть ли ни посреди дороги во время намаза постелет этот коврик, он пространство вокруг себя, в определенной степени, делает частью вот этого огромного вселенского Храма.
Вот такой подход.
А мы сейчас посмотрим еще про некоторые вещи. Ну, на самом деле, как бы нет храма. А тем не менее, вот почитатели храма Соломона остались в мире. И их довольно немало.
Первая история. Я постараюсь быстро про это говорить. 1119 год – это как раз время, когда Святую землю, Иерусалим завоевывают, ну и окрестности, соответственно, крестоносцы. И уже в завоеванные земли прибывает еще небольшой отряд рыцарей, очень бедных поначалу. Их всего там человек 18 было, они связаны узами родства. Видите (на экране), это у них такая печать: два рыцаря на одном коне. Вроде как там только на пол-лошади у каждого денег было.
Прибывают они с миссией. Посылает их не кто иной, как Бернард Клервосский. Они создают Орден, он пишет Устав этого Ордена. Прибывают они с миссией охранять паломников. Потому что в этот момент, конечно, идет мощное паломническое движение в Европе. Ну, кто-то в Сантьяго- де- Компостела идет, в Испанию, а кто-то даже и на Святую землю и так далее. Естественно, этих паломников легко ограбить, до того момента, как их не охраняют, скажем, те же тамплиеры. Ну, то есть вот эти рыцари называются тамплиерами, то есть храмовники. Потому что рыцарь, конный, в тот момент, это вроде танка. Это вот не то, что там – чуть повыше сидит, чем пеший, поэтому другое дело. Это совершенно другое, это человек, который может выстоять против массы пехоты какой-то.
Вот они туда прибывают. И они немножко странно себя повели, как гласит предание. Откуда вот все эти истории с Дэном Брауном и прочее? Вроде бы они как раз в хороших оказались отношениях с местными иудеями. В основном, надо сказать, мусульмане как раз неплохо относились к иудеям. Ну, так как-то: есть там люди и есть. А христиане начали, в основном, гонения. А тут они почему-то достаточно так лояльно отнеслись. И по легенде, красивой, не знаю – правда или нет – иудеи местные поделились с ними несколькими секретами.
Два секрета были очень практическими. Один секрет был такой: если ты живешь в пустыне (жарко и так далее), прежде чем попить воду, ты ее вскипяти, а потом охлади. Ну, тогда же не знали, что бациллы, бактерии и так далее. Получается интересно, что все вокруг страдают постоянно диареей и так далее, а эти, в общем, ничего, вполне себе, как-то ходят, воюют и так далее.
Второй практический совет был еще лучше. Если тебя ранили в бою, омой рану аль-кахлем. Как раз только что арабы изобрели аль-кахль, то есть алкоголь. Бери этот алкоголь – такое концентрированное вино – и промывай рану. Тоже опять, представляете, все вокруг, там тебя ранили в бою, сразу заражение крови, умираешь и все, а эти – полежал чуть-чуть и опять здоров.
Вообще, подозрительно, конечно, с самого начала.
Третья история еще важнее. Вроде бы как раз иудеи посоветовали им как все-таки разбогатеть. Помните, они же у нас бедные? Всего там на пол-лошади деньги. Они им посоветовали систему дорожных чеков ввести. Смысл простой. То есть вот отправляется паломник или какой-нибудь рыцарь на Святую землю. Обычно надо с собой тащить деньги, А деньги – это что? Ну, монеты, золото, ну, серебро может быть и так далее. Ну отнимут же и вообще тяжело. А тут гораздо проще. С безупречной репутацией банк тамплиеров где-то у тебя по месту жительства – ты приходишь, сдаешь золото туда, получаешь расписку, а потом, когда ты прибываешь на место, опять же являешься в представительство тамплиерского банка, и тебе выдают это золото обратно. Ну там, естественно, процент берется какой-то.
Это один способ разбогатеть для тамплиеров.
Другой способ: вот младший сын какой-нибудь, рыцарский наследник, он не может, он получает такое маленькое наследство, как с историей с Котом в сапогах, – не прожить. К нему опять же приходят тамплиеры и говорят, знаешь, вот там надо биться с мусульманами на Святой земле. Вот отправляйся туда, мы тебе будем пенсию посылать, платить. А землю твою – там немножко – давай нам. А мы ей уже распорядимся.
И они консолидируют эти земли. У них как раз большие участки, которые приносят большой доход. То есть хватает и на зарплату этим рыцарям, которые воюют на Святой земле, и вполне остается тамплиерам.
Вот тамплиеры, соответственно, становятся невероятно богатой организацией. То есть считается, что готические соборы, в значительной мере, они финансировали и так далее.
Кончилось это для них довольно плохо, вот все эти подозрительные вещи.
Да, и самое главное, почему они тамплиеры? В чем дело-то? Что все нормальные рыцари служат, во-первых, Прекрасной Даме или что-то в этом роде, а во-вторых, они отправляются воевать за Гроб Господень. А эти почему-то решили, что они храмовники-то они храмовники, но служат они вот этому храму, старому, ветхозаветному. Что вот это самое главное.
Бог ведает, почему, но вот что-то, наверное, они такое почувствовали.
Ну, короче говоря, с ними расправились через какое-то время. Даже можно точно сказать когда – в 1307 году французский король Филипп IV Красивый провел молниеносную полицейскую операцию, то есть их всех там во Франции захватили или почти всех. Там как-то не очень понятно. Подвергли страшным пыткам. Под пытками, а не просто так, они признались, что делали какие-то страшные вещи: плевали на распятие, целовали в копчик и в живот новоприбывших или наоборот. Соответственно, эта печать, которую я вам показал – два рыцаря на одной лошади – стали трактовать как пропаганду того, что нельзя пропагандировать. Ну, короче, вот самое-самое. Поклонялись Бафомету. Это сейчас известно, что он так выглядел (на экране), Бафомет. Тогда не знали, как он выглядит. Но вот само слово Бафомет – в общем, всякий ужас.
В 1314 году их казнили. Сожгли лидера тамплиеров, Жака де Моле, и его помощника. Это вот осталось в анналах Франции, как раз на острове Сите, там рядом, где Собор Парижской Богоматери.
Считается, что Филипп IV Красивый был не то чтобы какой-то сильно богобоязненный, а он просто решил захватить их богатства. С этим не очень вышло. Одна версия, что у тамплиеров были свои какие-то шпионы, и их предупредили. И вышли какие-то возы, якобы сеном груженные, незадолго до арестов из Парижа и так далее, куда-то там скрылись, может, на кораблях.
Другая есть тоже красивая версия, она мне больше нравится, что когда пришли эти полицейские арестовывать их и так далее, то они нашли массу бухгалтерских документов, каких-то расписок и так далее. И они не очень поняли, что это такое, а вот настоящее богатство было как раз в этих бумагах.
Так или иначе, но, вроде бы, Филиппу не очень много досталось, хотя на самом деле наследие тамплиеров досталось иоаннитам, главой которых стал позже уже и Павел I. То есть мальтийским потом рыцарям.
Тем не менее, вот как-то эта история вроде бы ушла почти в никуда, хотя считается, что где-то тамплиеры сохранялись, их традиция. Одна из версий, даже не версий, вроде известная, что вот в Германии такого не было. Там их просто вызвали в суд, там собралось 40 тамплиеров в полном вооружении, пришли в суд, спросили, какие претензии? На них посмотрели, они были страшные головорезы, к тому времени, такой спецназ, вояки, и сказали: нет, к вам нет претензий, идите дальше.
Основная история была другая, что как бы через шотландские рыцарские сообщества сохранялась вот эта история. Вот как бы некая традиция. По крайней мере, уже в XVIII веке немножко другие люди на это ссылались.
Вот это храм тамплиеров в Англии (на экране). Это мы проскочим, маловато времени, конечно, для такой лекции.
Короче говоря, в XVII веке особенно, появляются новые люди примерно с той же идеей. Кстати говоря, до сих пор это не идеально изучено. Вот XVII, XVIII век и так далее. Особенно какая-нибудь Голландия и так далее. Вот возникает, в том числе и на волне протестантского движения, и не только, интерес опять к тому, что же на самом деле написано в Ветхом Завете. То есть появляются переводы и так далее.
Там как раз в XVII веке, например, появляются в Голландии мигранты – ашкеназские евреи, которые бежали от погромов еще Богдана Хмельницкого. И к ним начинают приходит люди, в том числе сефарды и так далее, и не только, но и христиане, которые хотят выяснить, а что же там на самом деле в Ветхом Завете, и начинают спрашивать: ребята, а что у вас там? И начинается, на самом деле, определенная, не то чтобы диффузия, но, в общем, какое-то перенимание, короче говоря, заимствование идей. В том числе про этот самый храм Соломона, как вот правильно его изобразить.
Издаются самые разные, на латыни, например, еврейские тексты о храме, наоборот иногда, иудеи обращаются, например, к тексту еще XVI века и к картинке Вильяльпандо. Вильяльпандо – был такой, так скажем, испанский историк архитектуры – к его гравюрам, его реконструкциям храмов. Это отдельная тема. Идет достаточно серьезный обмен мнениями, самыми разными. И не только мнениями, но и картинками.
Ну а мы попроще возьмем истории.
Возникают люди, которые называются масоны. Я вот до сих пор встречаюсь с большим удивлением с ситуацией, когда вдруг произносишь это слово среди коллег, искусствоведов и так далее. Но если человек – православный священник и так далее – про это нельзя говорить. Я недавно с этим столкнулся.
Ну, на самом деле, ничего такого страшного нет, а многое в культуре, особенно в архитектуре не понять, если эту тему не понимать.
Ну что такое масоны? Я имею в виду не то, что там какие-то заговоры устраивали, ну, периодически устраивали, надо сказать, некоторые. Хотя, вот сразу скажу, с моей точки зрения, как я пытался в этом разобраться, прежде всего, это что-то вроде социальной сети. Еще интернета нет, а уже какой-то «Фейсбук» или «Одноклассники» что-то как бы есть.
Собираются люди, ложи эти, и обмениваются какими-то идеями. Особенно уже XVIII век такой. А потом, когда назревает революционная ситуация, как нас учили в школе, вот марксистский там и так далее, Великая Французская Революция, то как раз тогда появляются масоны и говорят: знаете, все правильно, революция, надо делать, давайте вот мы тоже, тут и заговор устраивали, но главное не это. У нас уже есть программа. Вот лозунг хороший: «Свобода, равенство, братство». Это вот как раз масоны придумали лозунг, вот он вполне стал актуальным. Или там приходят, говорят: знаете надо обходиться без – вот у нас как раз в ложах этого нет – без сословного различия. Ну, тоже – да, ура – приняли. И так далее.
Что такое масоны на самом деле еще? Точнее говоря, почему они так себя называют? Все знают, что, вроде, «каменщики». А что значит «каменщики»? Это значит, что возникает опять идея: ребята, надо построить Храм Соломона, опять. Ну, из камней не получится, по крайней мере, пока, потому что там сидят, соответственно, арабы, турки и так далее. Занято это место мусульманами. Мы строим новый храм, Духовный храм.
То есть каждый масон…Что такое масон? Это сначала «необработанный камень». Это все прямо так и написано. Вот он начинает работать над собой, масон первой ступени, еще такой «корявый булыжник», можно сказать, или там «рваный камень» какой-нибудь, и он начинает «отесываться». Был «неотесанный» масон, становится «отесанным» и растет по градусам, по ступеням таким, и становится в какой-то момент достойным «лечь вот этим камнем» в основание, в стену Храма Соломона, этого Духовного Храма.
Разумеется, это не только масонская идея, она и раньше была, вот если почитать «Пастырь» Ерма, то там та же идея есть.
И, соответственно, возникает масонская легенда. Состоит она в том, что якобы Хирама, того, который не царь, а архитектор, он же еще называется Адонирам – «сын вдовы», что его убили какие-то злодеи, пытаясь выпытать какой-то секрет, скорее всего, технологического характера или как там зарплату побольше получать. Он ее не выдал и его масонским инструментами убили. А инструменты масонов – это угольник, уровень, трость, мастерок и так далее, циркуль, само собой. Мы его увидим сейчас.
Короче говоря, вот эта легенда о том, как его убили, тащили из могилы. Это вот ступени (на экране), по которым духовно растет масон. А это у нас, кстати говоря (на экране) тот «убийца» партий политических, Богданов. Я его использую в качестве картинки такой, чтобы было понятно: фартук – это запон, раз они каменщики, значит, у них запон; ложа, кстати, это тоже – это строительная бытовка, на самом деле; мастерок, естественно, серебряный должен быть, и еще белые перчатки, почему, потому что по масонской легенде, когда нашли труп уже Хирама, захороненный под акацией, которое – Древо жизни масонов, то начинают тянуть его труп, и снимается разложившаяся ткань – кожа. Когда масон снимает перчатки белые, то это тоже воспоминание о том, как нашли труп Хирама и так далее.
Ну, соответственно, было много масонов таких, в том числе Джордж Вашингтон (на экране).
А самое главное, к чему я это веду. Помните две колонны: Боаз и Яхин по краям Соломонова храма? И помните, что вообще, если архитектор берется за храмовое строительство, то он как бы немножко соавтор высшего такого Творца. Вот это как бы просматривается. Это я не к тому, что надо опять…Только не пугайтесь, что вот ходите и смотрите, где теперь масонские знаки. Их много разных. Этого не надо бояться. Если нормальную встречаете православную церковь, но вам говорят, что ее строил масон Баженов, скажем, розенкрейцер, или еще что-то в этом роде, то тоже не надо пугаться, она от этого менее православной, скажем, не становится.
Но, в принципе, эта идея, что человек одновременно строит какой-то храм, ну в данном случае (на экране) католический, в Вене, Сан-Карло, Фишен фон Эрлах его строил. То он как бы вот параллельно, вот ему недостаточно – то есть есть вот просто большая церковь, а есть внутренняя церковь – это масонская церковь, и он как бы участвует еще в этом духовном строительстве.
Соответственно, особенно в XVI веке, если вы видите витую колонну, то есть она, с одной стороны, конечно, колонна Траяна, но с другой стороны, считалось, что колонны Соломонова Храма, они почему-то были витые. Соответственно, если вам нужно что-то, в смысле, намек на Соломона, на мудрость и что-то еще, то есть вот если вы видите витую колонну, то очень может быть, что это не просто так, а это отсылка к идее мудрости как таковой.
Ну вот, например (на экране Ростральные колонны и здание Биржи в Санкт-Петербурге), узнаете, что это такое? Очень большая вероятность, что это все-таки не просто Биржа. По крайне мере, Тома де Томон совершенно не скрывал, что он масон.
Это мое предположение, не знаю, может, я прав, может, я не прав. Это (на экране) герб города Коломны. И вот на сайте города объясняют, что «колонна», «Коломна», такое соотношение. Значит, наверное… Но на самом деле там была мощная ячейка, масонская, в этой Коломне. У меня есть подозрение. А герб принят в 1731, кажется, году, то есть когда уже довольно мощно было. По-настоящему мощное масонское движение было в России в 1780-е годы, 70-80-е годы. Потом утихает, потом опять возникает снова, при начальном Александре I.
Тем не мене вот можно заподозрить, скажем так.
Многие архитекторы были масонами или, по крайне мере, их в этом подозревают. Этьен Булле был до этого, Кристофер Рен, наверное. Ну, правда, не факт, что это баженовская постройка (на экране), но про Баженова точно известно, потому что когда арестовали Новикова и было следствие, и просто записано, что московский розенкрейцер, которые как бы масоны в масонах, посылали к наследнику, к Павлу I, у которого все друзья масоны и так далее. Вот Баженова как раз со своими книгами, с какими-то рекомендациями, как дальше жить, как строить империю…Но он предпочел Мальтийский Орден, хотя это тоже вот такая эзотерика.
Ну и вот любимый символ масонов (на экране)– циркуль, тот самый, который символ неба, угольник, который символ земли, а в центре буква G, которая обозначает либо «God», либо «Великий Геометр». То есть идея та же самая, она возвращается особенно в XVIII веке, что Вселенная создана Великим Геометром, Великим Архитектором Вселенной, ну и, соответственно, по законам как бы, в том числе, архитектурным и геометрическим, что это очень продуманная гармоничная такая постройка.
Конечно, там никакого Эйнштейна тогда не было, ничего такого не было, там римановых пространств, ну, как-то все было достаточно просто, но зато понятно.
И, между прочим, например, Исаак Ньютон, вроде бы, чего уж он только ни изобрел, самые великие вещи. То есть мы их немножко воспринимаем, людей XVIII-го, не говоря уже о XVII-ом, там Кеплере каком-нибудь и так далее, как очень рациональных людей. То есть они и были рациональными, только в своем понимании. Он совершенно четко верил, в том числе Ньютон, особенно под конец жизни, что был действительно храм, построенный Соломоном, в нем спрятана какая-то вот совершенно особенная мудрость, которой ему не хватало в этой жизни. И в частности он чертил такие планы, в данном случае это скорее Храм Ирода, чем Храм Соломона (изображение на экране), пытаясь разгадать некую тайну, которая может быть скрыта. А почему? Потому что Соломон, как вы помните, это мудрейший из царей и мудрейший из людей.
Ну, самая простая из его мудростей, которая произвела большое впечатление, я вам напомню, это когда две женщины родили примерно одновременно детей, одна из них заспала ребенка, не уследила и, соответственно, украла у другой. И вот они пришли к Соломону на суд, к царю, каждая говорит, что это ее ребенок, тот, который остался в живых. Ну, Соломон сказал: «Знаете, давайте поступим честно, рубите его вдоль пополам. Половину одной, половину другой». Соответственно, та женщина, которая была настоящей матерью ребенка, стала кричать, что отдайте уж ей, но целиком, живым. А та, видимо, наоборот стала кричать, что рубите, рубите! Короче, сразу стало понятно, кто настоящая мать.
И это вот очень даже произвело впечатление на людей, сразу стало понятно, что Соломон как раз чрезвычайно мудрый человек.
Я сразу проскачу все, масса есть свидетельств мудрости Соломона, в частности, обычно советуют начать читать Библию, кому трудно читать, вот Ветхий Завет, особенно, с такой главы, которая называется Экклезиаст, ну, опять же, в русской традиции, в синодальной традиции, где есть в частности такие строки: «И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость. Узнал, что и это – томление духа, потому что во многой мудрости много печали, и кто умножает познание, умножает скорбь».
То есть это тоже Соломон, как и многое другое.
К чему я это говорю? В том числе и в христианской традиции потом – идея того, что Соломонов Храм – это нечто, что наполнено особой мудростью, вот тайной мира.
Вообще это можно представить и по-другому, я сейчас чуть-чуть отойду в сторону, ну вот, грубо говоря, вот Бог присутствовал у нас в скинии, как таковой, в мишкане, а потом мы говорим, что Бог создал этот мир. А потом еще мы говорим, что Бог создал этот мир, Творец, и он еще и Великий Архитектор. Он создал это, как произведение архитектуры. Значит, что такое этот мир? Этот мир – Храм, получается. А если этот мир – это Храм, значит, он наполнен чем-то сакральным, Духом Святым, там в какой-то традиции, еще чем-то. Вот на самом деле все истории с эзотеризмом самого разного рода, с масонами, со всем прочим, вот рождается это из того, что когда мир становится слишком позитивистским – вот много-много там правильной науки, Дарвин, там еще что-то – людям начинает не хватать какой-то тайны, вот чувствуют многие, не все.
То есть кто-то, настоящие научные люди, говорят – да, все так и есть. А кто-то говорит – знаете, мы чувствуем, что это еще не все, что вот растворена какая-то тайна в мире. И тогда вот появляются в том числе архитекторы, которые пытаются вот эту тайну мира, в том числе, присутствие Бога, показать.
Ну, в данном случае я показываю еще одно произведение – это знаменитый Храм святой Софии в Константинополе (на экране). Создан он в 30-е годы, в 1536 году, по-моему, его начали строить, если я не ошибаюсь. То есть 1530 год – это восстание «Ника», сгорел предыдущий храм, и Юстиниан, римский император, в сущности, но только живущий в Константинополе, когда столица в Константинополе, велит Исидору Милетскому и Анфимию из Тралл, двум, скорее математикам, чем архитекторам, построить вот этот огромный храм.
Они строят Храм Святой Софии, и, что интересно, когда туда входит Юстиниан, император, по легенде, по крайней мере, он воскликнул: «Соломон, я превзошел тебя!»
Ну, понятно, что технологически, он его действительно превзошел, потому что это огромный совершенно храм. Уже могли построить купол шириной 30 с чем-то метров, который, правда, пару раз рухнул, но потом с тех пор стоял.
Но дело не только в этом. Потому что, когда он говорит, что это Храм Соломона, в некотором смысле, то это означает, что вот тот самый Константинополь, который император Константин сделал вторым Римом, ну, до тех пор это был Византий, а про Византию никто ничего не знал, вот он еще становится вторым Иерусалимом. То есть вот святость Иерусалима, в том числе идею Иерусалимского храма, переносят сюда.
И не случайно этот храм называется Храм Святой Софии, то есть премудрости Божьей, это опять же отсылка к первому храму, к храму Соломона, потому что Соломон, грубо говоря, мудрейший из людей. И мудрость эта дарована ему Господом, как и сказано в Библии.
Соответственно, это тоже как бы «второе издание» того самого храма.
И что самое интересное: турки, 1453 год, если не путаю, захватывают Константинополь, все хорошо, изгоняют христиан, оставляют этот храм в качестве мечети, он долгое время был до Ататюрка мечетью. А мечеть, между прочим, называется также Айя-София, то есть то же самое – Святая София. То есть против мудрости в этом смысле они ничего не имели.
И, собственно говоря, к сожалению, всю историю я вам рассказать не могу, единственное, что могу сказать, ну давайте я быстро-быстро скажу просто.
А вот с какой стати тамплиеры стали тамплиерами?
Вот они пришли, а храм в 70-м году рухнул. Ну, не рухнул, а был разрушен. А в 1119 году они только там появляются. У меня такое ощущение, так подозреваю, что они, просто когда туда явились, они увидели, что храм есть, только на самом деле, это был уже захваченный крестоносцами, то, что называется Куббат-ас-Сахра, то, что там сейчас стоит, храм «Купол Скалы». Это не мечеть. Мечеть там рядом, а именно купол над скалой, от которой Мухаммад оттолкнулся, чтобы взлететь на небо.
И они восприняли этот храм, видимо, не как храм сакральной постройки, как Храм Соломона, потому что помимо всего прочего, правильный храм, естественно, изображен, как он в длиннике должен быть. Но ведь правильная, мудрая, постройка должна быть именно центрическая в плане. А здесь как раз центрическая.
С той поры – вот Рафаэль, например, «Обручение Марии» (на экране) – этот храм в Европе изображается именно как центрический храм.
Вот, к сожалению, все, что я успел вам рассказать, далеко не все, что хотел. Но, увы, время прошло.
Спасибо большое!
Остальное, если кому интересно… Полный вариант здесь (книга Сергея Кавтарадзе «Анатомия Архитектуры»).
