Добрый день, дорогие друзья! Я рад Вас всех приветствовать на нашей новой лекции в рамках проекта «Открытое пространство». Сегодня у нас очень интересная, актуальная тема, которая в принципе касается каждого из нас, в той или иной степени. Мы сегодня будем говорить об образовании. И работаем мы в следующем режиме сегодня. Около часа у нас будет лекция, а потом около 30-40 минут Вы сможете задать вопросы. У нас сегодня очень интересный лектор, как и обычно. Мы приглашаем только лучших, Вы уже знаете. Я хочу с радостью и даже небольшим волнением представить доктора биологических наук, профессора МГУ — Николая Николаевича Марфенина. С удовольствием передаю ему слово.
Спасибо за Ваше приглашение. Я очень рада, что выбрана такая интересная тема, которую мы будем обсуждать. Это даже не лекция, я бы сказал, это раздумья, опыт. И я рад перед Вами выступить. Наверное, прежде всего, мне надо начать со своего собственного опыта, с того как я пришел ко всем утверждениям, которые Вы сейчас услышите. Я вузовский преподаватель, как закончил Московский Государственный Университет, так еще, будучи аспирантом начал вести занятия, потом как преподаватель, потом уже как профессор Московского Государственного Университета. И, начиная с 1993 года, мне представилась возможность одновременно с моей работой в ВГУ. Возникли первые негосударственны
И вот в начале 2000-х годов каждый новый поток становился все более слабым. Мы не могли ничего понять, что происходит. Но первая мысль, которая нам всем пришла в голову вузовским преподавателям. Я сейчас говорю о МНЭПУ, потому что в МГУ этого не было. И сразу могу сказать, что в МГУ это наступило с задержкой. Поскольку я говорю не по начитанному, а экспромтом, подстраиваюсь под Вас, я хочу сам себя записать. Пусть это будет записано. И так, продолжаю, что мы удивлялись и первое, что нам пришло в голову, что во всем виновата школа. Почему? Ну, мы решили очень просто. Мы немножко все-таки дистанцированы от школ, мы решили очень просто. Ушли опытные преподаватели, пришли новые преподаватели, которые так не умеют. Это первое, что нам пришло в голову, но это не совсем правильно. Может, в Москве это было где-то и так, но вцелом это неправильно. Мы решили, что усложнилось административно, школа стала более сухой, менее, так сказать, выполняющей обязанности. И, поэтому, что мы сделали? Мы стали вводить те курсы — компенсацию, недостатка знаний. Можно я задам вопрос. Сколько здесь присутствует учителей или имеющих к этому какое-то отношение? Поднимите руку, пожалуйста. Спасибо. Тогда я могу говорить на этом языке. Тогда мы стали думать хорошо, надо же это просто компенсировать. Мы стали вводить какие-то курсы, вплоть до того, что мы придумали курсы «Учить учиться». Но это не очень помогало. Шаг за шагом мы отбрасывали разные гипотезы, и вышли на очень правдоподобную гипотезу, которую мне подсказала сама жизнь. Однажды весной, когда наступило уже время послесессионное, и надо было подводить итоги, и отчислять злостных двоечников. Ко мне, ну как к декану биологического факультета пришли на прием мама и сын. Первый курс, сына помню, я сам вел у них курс лекции на 1 курсе, и помню, что он в первом семестре очень хорошо занимался. Я обратил внимание на него, что он был такой интересующийся. Во втором семестре, как мне докладывали, он отсутствовал. Ну, мало ли что может быть. Ну, болеет человек, справку принесет, или еще что-то, звонили вроде. Однако оказалось совсем другое, что он не доходил до университета. Мать одиночка, воспитывающая одна сына, ехала на работу на машине, брала его с собой, довозила почти до университета, потом поворачивала и ехала по другой улице дальше. Он выходил, садился на троллейбус, потом домой и шел к компьютеру. Он был полностью погружен компьютерными играми, а потом как выяснилось и компьютерным общением. Это выяснилось в процессе вот такой очной ставки, и мама стала мне говорить - «Пожалуйста, войдите в положение, поставьте ему хотя бы тройки, не отчисляйте его, пожалуйста». Мне пришлось сказать следующее. Знаете, Ваш сын болен. Вы зря просите, чтобы ему поставили тройки. Мы сделаем только хуже. Самое лучше, что я могу сделать сейчас — это его отчислить. И пусть он идет работать. Только это, может быть, его спасет, а потом он пусть приходит к нам и восстанавливаетс
Вначале я думал, что все этим и определяется, большей части образования определяется этим фактором в нашей жизни — компьютерной зависимостью. Но это оказалось не так. Мы даже провели маленькую студенческую исследовательску
Дело в том, что мир стремительно меняется, и меняется он настолько сильно, что мы за ним не поспеваем. О том, что мы не будем поспевать за миром, было предсказано еще в начале 20 века. Но сейчас это происходит столь интенсивно, что приходится на это обратить особое внимание. Я хочу, прежде всего, обратить Ваше внимание на то, что изменился социальный заказ к образованию. В индустриальную эпоху важно было подготовить, я буду говорить сухим языком, немножко даже циничным. Важно было подготовить людей, которые способны были точно выполнять инструкции, т.е. работать на производстве и точно выполнять те задания, которые им дают. В том числе и в творческой работе — точно выполнять то, что им дается. Отсюда очень важно было, чтобы готовили и передавали знания, передавались стереотипно знания. Но, постиндустриальн
Репродуктивное образование обозначает, что главная задача — это передать знания от учителя к ученику. Это передача знаний между поколениями. Главный критерий — это полнота и точность знаний. Все остальное отходит на второй план. Если мы посмотрим, как устроено образование, то мы увидим, что урок построен так, что новая тема, новая информация, домашнее задание, усвоение информации, проверка усвоения информации, на выходе когда-то будет зачет, экзамен, оценка в четверти. Если мы возьмем квалификационную процедуру завершения образования в школе или в вузе. Это проверка точности передачи информации. Прежде всего. Если в каком-то вузе или школе проверяют еще и понимание, и способность это творчески применять, то это уже сверх необходимых требований — это очень хорошо, но это необязательно. И получается, что никакими реальными критериями, вот это понимание не оценивается, нет выработанных инструментов, нет критериев для оценки свободы владения знаниями в тех задачах, которые оказываются новыми для учащихся. И так строгий учебный план, разработанное расписание, распределенные уроки, система заданий, система отчетности, система квалификационной оценки, все это одно к одному. Второе — это цель образования, это всеобъемлющая картина мироздания. Т.е. это знания в молодости и на оставшуюся жизнь, хорошо ориентировался то, как устроен мир, я никогда не подвергал это сомнению. Мне казалось это естественным, даже такая амбициозная задача, даже единственная правильная. Но я вырос из этого. И я теперь понимаю, что всеобъемлющая картина мироздания — это исторический феномен, это результат того, что в 18 и 19 годах происходила научно-техническ
Задача перед образованием была приоритет академических знаний. Именно академических знаний, изучение наук. Знания, как главная цель обучения. Здесь же коллективное, синхронное продвижение к цели — класс научная система. Это педагогически технологии, направленные на то, чтобы все сорганизовать в этот процесс коллективного продвижения вперед. Это планирование каждого занятия, это дисциплина подчинения ответственности, которая необходима для того, чтобы осуществить этот план. И так это традиционная сфера. Но что не так в этом образовании? Собственно, чем оно нас не устраивает? Я очень часто слышу о том, что у нас очень хорошее образование было, по крайней мере. Давало крепкие знания, всеобъемлющие знания. В этом нет никакого спора. Безусловно. Но, со временем стало выясняться, что коэффициент полезного действия у этого образования — невысок. Т.е. Если мы возьмем весь выпуск и сравним его с тем, что мы хотим получить от своих выпускников. Если не брать элитарные учебные заведения, то оказывается, что процент тех, кто удовлетворяет наши ожидания, очень невысок. Мы может с годами смирились с этим, но если я еще раз переадресовываю к стратегии образования для устойчивого развития, к новой задаче, которую ставит мировое сообщество. Чтобы у нас все были вовлечены в учебный процесс саморазвития. Оказывается, что это ущербная сторона. Если раньше можно было основываться на естественном отборе успешных учащихся. Успешные учащиеся шли дальше в высшие учебные заведения, и т.д. С годами этого оказалось мало. И эти знания получают даже те, кто хорошо учились. Они-то их не очень умеют использовать на практике. Вроде всему обучены, но как дело доходит до элементарных процедур — написать заявление — покажите мне образец. Получается, что как только задача неординарная, так большинство теряется. Кто-то из наиболее успешных выплывает, конечно. Но многие теряют и считают это нормальным. Это не нормально. Второй аспект в образовании не увлекает. Ну, можно и сказать, что оно не должно увлекать. Но это не так.
Образование должно быть элементом счастья. Если обучение не вызывает ощущения счастья у учеников, значит, что-то не так. Вот сейчас Вы мне скажете — да, Вы что смеетесь что ли, какое там счастье? Но, то, что я Вам сейчас сказал, уже реализуется на практике. Во многих школах, отчасти нашей страны, вот этот критерий удовольствия от посещения школы/вуза — сейчас один из преобладающих, доминирующих. Тогда можно сказать, что ослабнет качество образования, мы к этому вернемся. Я, когда говорил третий пункт — слабая подготовка выпускников обычных школ. Я в первом пункте спутал и назвал Вам вот этот параметр. Что такое низкий КПД? КПД — это первый пункт. Это на прохождение единицы обучения курса тратятся очень много. Если соизмерять с тем, что человек реально за какое время он способен все пройти. Если он желает, если он активен, инициативен, то тратятся это в программах слишком много расточительно, много времени. В этом смысле низкий КПД. А вот 4 пункт, мне представляется очень важным. Я говорил, что мало вопросов. Меня тогда поразило, в начале 90-х годов, что студенты платного вуза задают намного больше вопросов, чем студенты МГУ. Со временем это исчезло. И уже никакие студенты не стали задавать вопросы, ни платного вуза, ни бесплатного вуза. Как будто вопросов и не полагается. Я как преподаватель, как человек, который вырос в немного другой обстановке, я провоцировал к тому, чтобы задавались вопросы. Но, я вижу, что способность задавать вопросы деградировала в тех школьниках и студентах, которые пришли учиться. Она не развита, а то и хуже — деградировала. Вот это меня очень насторожило. Если другие пункты могут как-то оспариваться, можно так говорить догматически или не догматически, как важна вся совокупность знаний, то какой толк от этих знаний, кроме голого исполнительства, тупого исполнительства. Какой толк от этих знаний, если у человека не возникает никаких вопросов? В таком случае он вообще ничего не усвоил. Почему? Потому, что все знания, которые мы даем в школе и в вузе, основаны на гигантском процессе поиска, открытий, выброс среди открытий рабочих гипотез, подтверждение этих рабочих гипотез, и все окончательно утвержденные истины - они временны, промежуточны, они еще будут меняться. Следовательно, если я не сомневаюсь совершенно в том, что я прочитал, в том, что я усвоил, значит, я обречен в течение, может быть, какого-то ограниченного срока времени, в наше быстрое время развитие — к тому, что я вообще перестану ориентироваться. Я перестану понимать, возникнут новые области, в которых я совершенно не разбираюсь, и махну рукой, и я схожу с дороги. Что не допустимо? Политически — это недопустимо для государства. Все мы, в независимости от возраста, должны соответствовать времени, и должны легко осваиваться в этом времени. Кого мы готовим? Тех, которые способны быстро осваиваться снова, или которые готовы повторять то, что выучили. Это очень серьезно. С этим же связано еще одно обстоятельство. Понятие ошибка. За ошибку вообще полагается карать, при точности передаче знаний. Вот ученик рассказывает, пишет, учитель выявляет красной ручкой ошибки, снижает оценку. Это кажется абсолютно естественным. Но если мы теперь уйдем из класса. Давайте на себя обратим свое собственное внимание. А в жизни-то мы как, не совершаем ошибок что ли? Да, на каждом шагу. Как, что-то новое, мы совершаем ошибки. На своих ошибках учимся и на чужих. Ошибка представляет огромную ценность для образования. Если в результате усвоения материала студенты и школьники всё воспроизводят безошибочно, значит я, как преподаватель должен провоцировать ошибки. Я должен создать такие ситуации, когда ошибки неизбежны. И смотреть и помогать своим подопечным, чтобы они выбирались из этой ситуации. Я учился в физико-математич
Я естественник. Я представитель естественных наук, мы используем различные методы. Используя метод, я прекрасно знаю, что это будет изменение температуры, или какой-то более сложный прибор. Я прекрасно знаю, что у этого прибора есть пределы применения. За границами определенных рамок, он начинает показывать фальшь. Его надо калибровать. Я должен знать, что я могу работать только в этих пределах этого метода. А дальше идут искажения. Но это знание должен иметь каждый в жизни. По крайней мере, не то, что теоретическое знание, а практический навык. Где он вырабатывается? Хороший исследователь начинает с того, что он ставит эксперименты, не относящиеся к тому, что он хочет исследовать. Он смотрит, где метод начинает врать. Эта калибровка идет обязательно, и тогда выясняется, как можно относиться к тому, что ты имеешь. Тоже самое со знаниями. Все мы знаем, что к знаниям приходили нелегко. Но из учебников, вследствие того, что слишком много надо давать знаний, вынуждено начинает исчезать деталистика. Остаются схемы, остаются обобщения, законы. Кто их открыл, при каких обстоятельствах он их открыл, какие бы сложности, какие были варианты. Это остается необязательным, ненужным, на это нет времени. Отсюда получается, что знание воспринимается как некая истина, которую нужно запомнить раз и навсегда. Нравится она тебе, не нравится. На самом деле, любое из знаний очень увлекательно, потому что оно содержит в себе загадки, содержит нерешенные вопросы. И только так может воспитаться человек инициативный, человек изобретательный, человек, способный внести что-то новое, способный приспособится к новому. Здесь, как раз следующее — малые инициативы, выдумки, изобретательност
Школа исторически являлась учреждением принуждения. Это так. И школа продолжает считать, что она может таким учреждением являться. Отчасти это верно, потому что молодому человеку, ребенку еще трудно бывает мобилизоваться. Надо ему помочь мобилизоваться, помочь его усадить за какое-то дело, за выполнение домашних работ, заставить его сконцентрировать внимание. Но как это надо сделать? Вопрос в том, как это делается? Если это делается командным путем, то в таком случае мы получаем низкий результат. Если это делается плавно, с учетом индивидуальных особенностей ребенка, то тогда получается хороший результат. По идеи, этим должны владеть родители. И родители должны учитывать индивидуальное состояние ребенка. Они должны помогать ему, научить делать первые шаги, научить учиться, научиться сесть за выполнение заданий. У кого-то генетически это прописано. Люди жестко делятся на тех, кто сначала сделает главное дело, потом второстепенное. И на тех, которые сначала сделают второстепенные дела, а потом главные. Я отношусь ко вторым. И я им сочувствую. Мальчики в большинстве относятся ко вторым, девочки в большинстве относятся к первым. Получается, что по критериям образования, по системе, большое преимущество получают те, кто генетически уже готов к тому, чтобы сразу сделать главное дело, а потом заниматься всеми остальными. Но в эту категорию всех остальных, которые сначала интересуются всякими второстепенными делами — попадают в будущие изобретатели и инноваторы. У тех, у которых мысль не может сконцентрировать
Проведены были исследования, которые показали, что по мере того, как школа готовит ученика, он становится все менее развитым, он становится все менее способным задавать вопросы, живо интересоваться, проявлять нормальное естественное любопытство. Первый пункт, который указан в этом перечне — это то, что учение за партой, как и всякое сидение на одном месте биологически противоестествен
Но в итоге человек развивается, мозг развивается, его многоплановость восприятия мира увеличивается, даже у двоечника, даже у самого отпетого человека. Если его отпустить на низком уровне, то с ним очень трудно будет найти общий язык. Это уже окажется расслоение не только по социальному признаку, но почему-то даже больше, по биологическому. Нельзя этого допустить, чтобы общество было единым, чтобы общество не разделилось на враждующие лагеря. Поэтому, задача понятна, но и следствие понятно. Всякая обязательность лишает привлекательност
Следующая проблема и противоречие связано с нарастанием количеством знаний. Немыслимо все это освоить. Каким образом нам, в вузе, в школе с этим поступать? Мы выбираем наиболее важное. Еще что мы можем сделать? Уплотнять? Уплотняем. За счет чего мы уплотняем? За счет того, что мы меньше уделяем времени каждой отдельной теме. За счет того, что у нас не хватает времени на ее практическую проработку всерьез. На поиски творческие, на эксперименты учеников и учителей. Если мы это делаем, то мы приходим к голым схемам. Если мы приходим к голым схемам, то эти схемы труднореализуемы потом в жизни. Мой дед говорил своим детям и моему отцу и моей тетушке, — какие вы инженеры, если вы хватаетесь за бревно и его несете? Вы рычаги должны применять. Вот эта сцепка знаний очень важна. Я уже говорил, что в школьной программе не остается естественно времени на историю открытий, на альтернативные варианты решения. Следующая проблема, совершенно другая проблема. Это конкуренция между школой, средствами массовой информации и интернетом за право быть главным источником знаний. Почему я об этом говорю? Да, потому что 150 лет тому назад школа была главным источником знаний. Были книги, были отдельные журналы, не было телевидения, не было интернета. И школа была главным источником знаний, и университет. Приходили, записывали лекции, особенно в более давние времена, не у всех были учебники, лекции именно читали, а студенты писали. И они, таким образом получали рукописный конспект, т.е. некий сокращенный вариант учебника. Другого варианта в принципе не было. Но те времена прошли. И сейчас информация льется отовсюду. Школьный учитель и вузовский учитель это чувствуют постоянно. Даже я, преподавая весьма специальные предметы в вузе, я всегда с вниманием просматриваю, что в средствах массовой информации попадается. Потому, что когда я прихожу в группу, мне могут сказать — Николай Николаевич, а что Вы думаете по поводу вот того. А я им - а откуда Вы это узнали? А как же, вчера об этом там-то и там-то. Т.е. информация распространяется где угодно. И школы от этого естественно начинают страдать. Педагогический процесс начинает страдать. Рефераты, которые стали передирать в интернете. Когда это появилось, это было настолько пагубное явление, мы не знали, что делать. Потом мы приспособились, как с этим бороться. Но в результате оказывается, что есть противостояние. Информация, которую получают вне школы, информацию, которую получают в школе. Какое решение этой проблемы? Понятно, решение только одно. Школа и вуз должны использовать, эксплуатировать СМИ, интернет и другие источники информации. Опираться на них, критиковать, давать задание, использовать эту информацию, т.е. переносить в значительной степени активность учеников на самостоятельный поиск информации, что сейчас является главным путем развития образования. И выразится в скором будущем в фантастических формах, о которых я сейчас, наверное, не успею сказать. Но на будущее, чтобы задумались. Всего лишь лет пять тому назад, или семь я впервые столкнулся с таким понятием — дистанционное образование. Как и все мои коллеги с большим сомнением к этому отнесся, и скорее с неприятием.
Теперь я понимаю, что дистанционное образование, т.е. образование на расстояние с использованием интернета. Это абсолютное будущее образование. Никуда от этого деться нельзя. Более того, сейчас уже появились такие способы получения образования по интернету, которые снимают целый ряд проблем. Как мы вначале говорили, как можно разобрать, кто отвечает на вопросы. Посадил какого-нибудь знакомого или специалиста, он ответил на вопросы. Все это уже позади, потому как уже работают на клавиатуре, точно устанавливается это тот ученик или не этот ученик. Компьютер это все автоматически устанавливает. Нет в этом проблем никаких. Вторая проблема дистанционного образования — практикум. А как же практикум? Целый ряд практикумов нельзя пройти просто так по интернету. И эта проблема легко снимается. Достаточно организовать региональные центры, лишь бы кто-то этим занялся, государство или частная компания. Создаются региональные центры, вроде университетов, скажем Воронежский университет, в котором все, кто проходят дистанционное образование, неважно в каком университете мира, они приходят и отрабатывают практику. Фантастика? Скоро это станет не фантастикой. Оказывается, что дистанционное образование настолько серьезный вызов современности, что не считаться с ним нельзя, никак нельзя пренебрежительно относиться к нему. Представьте себе, вот раньше, тот, кто окончил воронежские школы, поступает в большинстве своем в воронежские вузы. Кто-то ехал в Москву или в Санкт-Петербург, а кто кончал районные школы — куда ехали. С появлением дистанционного образования, в независимости от того, где ты учился, где ты живешь — ты можешь поступить в любой вуз мира. Если ты знаешь только русский язык, то выбирай, хочешь – иди в районный институт, хочешь – иди в областной, хочешь – иди в московский, хочешь, поступай еще там выше, хочешь – в Гарварде учись, если ты знаешь английский язык. А что это означает для нас, для всех?
А это означает, что раньше образование привязывало территориально, то теперь эта привязка оборвана. И в какой-то момент, сначала одни территории не дополучат специалистов, потом следующие, потом страна. Что случилось, как только появилось дистанционное образование? Если у нас не будет лучших в мире дистанционных университетов, или, по крайне мере, конкурирующими с лучшими, значит, будут учиться в других странах. Для страны это очень серьезный вид. Значит, надо с ним считаться. Нельзя пренебрежительно относиться к дистанционным технологиям. Не успел я это осознать, как на горизонте появился следующий рубеж. Он еще совершенно неразвитый. Но нет сомнений в том, что он будет развит. Он называется автоматизированн
Поэтому, вот эта воспитательная функция семьи рано или поздно — уже несколько попыток исторических было — она все равно отойдет, по крайней мере, переместится акцент в значительной степени на какие-то образовательные учреждения. Об этом надо, по крайней мере, думать. Но это одна из проблем. Следующая проблема нам более понятна — это социализация учеников. Что такое социализация? Социализация — это когда люди, дети в частности вписывают себя в коллектив. Когда они в коллективе нащупывают правильные отношения, когда определяют свое положение, когда это отношение дружбы, соперничества, отношения любви. Это, в конце концов, формирование личности в социуме, это социализация. Кто может сказать, что социализация менее важна, чем получение знаний. Социализация более важна, мы рассчитываем на то, что она автоматически происходит. И имеем соответствующий результат. Уделяла ли внимание школа социализации? Конечно, уделяла. И многие мероприятия, которые шли в школе, в детском саду, они направлены на социализацию. Но я имею в виду другое. Социализация автоматически начинается в тот момент, когда встречаются два и более человек. Как только встречаются два человека, три, четыре, пять — начинается процесс социализации. Что мы делаем, когда мы сводим всех в один класс? Мы запускаем социализацию. Она автоматически запускается. Начинается выяснение каких-то отношений. Учитель призывает к дисциплине и пытается оттянуть внимание на себя, пытается организовать всех. Идет процесс социализации. Следовательно, классная система плохо вписывается в систему социализации. Вы скажете — а что делать? Я еще раз повторяю, что я рассуждаю возвышенно, над головами реальной ситуации. Я Вам скажу, что делать, менее реалистично. Пока все ученики сидят лицом в одну сторону, у преподавателей эта проблема будет. Представьте тот же класс, где все будут сидеть лицом к стенке. Каждый будет сидеть лицом к стене. Преподавателей не видит, соседей не видит, видит только экран, и общение идет через него. Совсем недавно это казалось выдуманным, ненужным, но сейчас это абсолютно естественно. И уже такие классы есть. И социализация там тут же исчезает. Как только я не вижу соседей, как только я не вижу с кем общаться — социализация исчезает. Технические, технологические приемы есть, но есть и другие еще приемы. И так социализация представляет для нас проблему, это тоже надо учитывать. И еще одна проблема, казалось бы вне школы — это снижение рождаемости, демографический переход. Пока рождаемость была высока, то и не было задач использование каждого родившегося сто процентов. Кто-то соответствовал амбициозным задачам, таких, может быть, меньшинство было. И они как по естественному отбору выходили на высший уровень, занимались высокотехнологич
Что такое демографический переход? Это снижение рождаемости, вслед за снижением смертности. Если в сельской среде обычно, бывало раньше, высокая рождаемость и высокая смертность. Если в сельском хозяйстве каждый работник был нужен. Чем больше детей, тем больше стабильности. То при переезде в города, когда уже работают на других предприятиях, когда родители уходят на работу оказывается, что смертность снижается, рождаемость автоматически снижается через поколения. И происходит демографический переход. Если рождаются по два ребенка в семье, и больше, два-три, то сохраняется уровень количества населения. Если меньше, население начинает уменьшаться. Этот процесс идет по всему миру, вся Европа находится на уровне нулевого демографического роста. Это давно уже установлено демографами, 50 лет тому назад уже было установлено. И побороть это явление прямо нельзя никакими компаниями. Остается ясное понимание, что если население уменьшается, то в таком случае, по крайней мере, на ближайшей перспективе надо компенсировать недостаток. За счет кого? За счет иммиграции. И начинается иммиграция, иммиграция до определенных пределов не опасна. Если иммиграция начинает захлестывать, возникают межэтнические противоречия. Межэтнические противоречия порождают раскол в обществе. Масса проблем, кому это надо. Другой вариант — перестать так уже относится к своим собственным детям, к своим собственным ученикам. Мол, это твое дело. Хочешь стать инженером — стань, не хочешь стать — будешь дворником. Уже так мы не можем относиться. Возникает задача — каждого ребенка подтянуть на высокий уровень, помочь ему вырасти. Это еще одна причина — почему нужно относиться по-другому. Это государственной важности причина. Еще один пример можно привести. Ведь мы все стали свидетелями возросшего внимания к инвалидам. Это ведь не только следствие гуманизации общества, но и экономического расчета. В такой ситуации, когда идет демографический переход, как можно больше надо использовать ресурсы внутренние. Что говорить о детях, нельзя их выбраковывать, начиная с пятого класса. Следовательно, образование должно меняться.
Вот, я назвал восемь важных противоречий. Я совершенно сознательно построил и свою статью, сегодняшнее выступление на теоретизировании
Друзья, у нас осталось совсем немного времени, буквально 15-20 минут на вопросы, поэтому я буду подходить к Вам с микрофоном, старайтесь лаконично формулировать вопросы.
Николай Николаевич, большое спасибо за визит и за лекцию. Мне хотелось бы Вас поприветствовать в Воронеже. Вот эти темы, которые Вы сегодня обсуждали. Образование не увлекает, «зубрежка», историческое принуждение. В принципе, еще 150 лет тому назад волновали педагогов, когда только педагогическая наука в России формировалась. И в Воронеже, кстати, отличились в этом отношении и Михаил Федорович Де-Пуле и Бунаков и Хованский. Еще в 1889 году была издана методика «живое слово». Технология, которую можно применять не только в литературе, но и в других областях. Содержание этой методики в том, что она эвристическая, т.е. она позволяет развивать не только интеллектуально, но и нравственно, дает возможность творческого развития. В этом смысле, я бы Вам хотел вопрос задать. Как Вы считаете, что личность учителя, которой владеет вот такими эвристическими технологиями? Как Вы можете оценить роль эвристики в педагогике?
Спасибо за эти имена, я их не знал, я ведь не педагог, не историк педагогики. Мне это пригодится, я буду искать их труды. Спасибо. Я отвечу на этот вопрос. Вот на этой конференции в Германии, о которой я говорил, был один замечательный доклад. Он мне очень понравился, я хочу его кратко пересказать, одно из положений кратко передать. Лектор задал следующий вопрос. В чем секрет успеха преподавателя? Что необходимо для того, чтобы преподаватель пользовался полным доверием и увлекал за собой аудиторию, свой класс. И она дала положительные ответы. Ну, наверное, очень важно, чтобы у него было хорошее образование, зависит, что он кончал, что он знает, насколько он владеет своим предметом. А может быть, второе предположение, это важно, чтобы он был личностью харизматичной, привлекательной. И, следовательно, если он привлекательный он так эмоционально все ведет — у него все в порядке с классом. Третье предложение, что он должен быть образованным в педагогике и психологии. Он должен освоить педагогические и психологические методы, технологии. И тогда у него будет все в порядке. Проведено было очень большое исследование, статистическое, подтвержденное. И этот лектор — молодая исследовательниц
Добрый вечер, Николай Николаевич. Меня Александр зовут. Николай Николаевич, спасибо большое за очень полезную лекцию, которая поднимает, на мой взгляд, действительно очень много тех действительно важных проблем, раскрываете вызовы, которые стоят перед образованием. Такой вопрос. Есть такая занятная структура в нашем государстве, называется агентство стратегических инициатив. Они с 2010 года проводят форсайт образования. Знаете ли Вы что-то об этом? Может быть стоит как-то объединить усилия.
Я ничего не могу добавить содержательного к этому. Я знаю об этом агентстве. Наверное, у них есть некий важный опыт, но у нас он не фигурирует. Если у Вас есть какие-то данные интересные, то поделитесь.
Дело в том, что они примерно тем же самым занимаются, той же самой проблематикой, приходят к тем же самым выводам.
Я слышал однажды доклад представителя этой группы. То ли он неудачно сделан этот доклад, не произвел на меня тогда впечатление. Спасибо за рекомендацию, посмотрю.
Да, очень интересно, буквально не так давно, в декабре итоговый доклад они опубликовали, я думаю, Вам будет интересно.
Спасибо!
Тимофеев Николай Николаевич, 18 лет педагогического стажа в школе, 9 лет в вузе — Воронежский Государственный Университет. В школе преподавал физику, математику, химию. По моим пособиям занимались преподаватели области. Сейчас преподаю гуманитарные предметы на филфаке ВГУ. Я Вам подготовил текст небольшой. Я его прочитаю, чтобы не тратить лишнее время. Вы из тех, кто определяет общее направление народного образования. Я прочитал Вашу статью «Чему и как учить для устойчивого развития?» Ну, я честно признаться не нашел в ней ничего нового. Но суть не в этом. Скажите, пожалуйста, это обдуманная государственная политика со школьных лет и даже ранее готовить два социально-полярн
Я тоже Вам аплодирую. Я открещиваюсь от вот этих всех вопросов, потому что я сам не представитель власти, я сам имею много претензий к тому, как это происходит. И это все наболевшее. Словом, многое зависит и от нашей позиции. Если я сейчас говорил о каких-то очень крупных проблемах, но то, о чем Вы говорите — более решаемые проблемы, и их надо решать всем миром. Мне до сих пор непонятно, почему учебная информация, включая учебники, справочники, пособия различные, не представлены на едином портале бесплатно. Это должно сделать государство, это не стоит никаких больших денег. И учебная литература должна быть абсолютно доступной. Как декан экологического факультета, я столкнулся с еще более удивительными вопросами. Когда мы обучали будущих специалистов экологов, нам нужны были СанПиНы и прочие разработанные институтами нормативы. Но оказалось, что эти нормативы в частных руках. Они разработаны по государственному заданию. Они принадлежат всему государству. Ими торгуют, и торгуют ими уже не по 200 рублей за экземпляр, а по 5-10 тысяч рублей за экземпляр, этих 20-30 страничек отпечатанных. Мне совершенно непонятно, почему до сих пор так существует, почему нельзя было разместить все это на едином портале. Так, что я мог бы продолжить Ваш список и дальше, но, наверное, многое зависит от позиции нас вместе взятых.
Добрый день, Николай Николаевич. Меня зовут Александр Александрович. Я преподаю литературу, русский язык в УВК им. А.П.Киселева. Как действующий педагог, с небольшим стажем, реализующий федеральный стандарт нового поколения, который вступит в учебный процесс в 15-16 году, в котором уже прописано, правда, в очень призрачной форме, то, о чем Вы говорили. Т.е. акцент на личность, на выработку универсальных учебных действий. Это все прекрасно, это все замечательно. Вы предложили большую теорему о том, как должно быть, где проблемы есть в образовании. Но, при этом я уверен 100 %, Вы никогда не работали в школе, Вы работаете в вузе — это прекрасно. Вы очень сильный специалист, высокого уровня. Я читал некоторые Ваши работы, трудно было понимать, я не биолог, но было интересно. Но в вуз приходят дети, которых учим мы — простые педагоги, учителя. Коллега, который выступал до этого, думаю, меня поймет. Как мы в школе можем научить чему-то индивидуальному, если ребенок не знает базы? И возвращаясь к вопросу, Вы нашли кучу ошибок в том, что уже есть. Вы даже долгосрочного ничего не предлагаете. Вопрос в чем, Вы пытаетесь указать системе на ее ошибки, но это меняют не здесь, а, увы, там. Спасибо.
Спасибо за Ваше критическое выступление. Что здесь, на мой взгляд, важно отметить. Первое, что я хотел сказать, что те проблемы, о которых я сказал, которые я перечислил, наверное, они кажутся понятными, но они не были озвучены. И мне странно, что они не были озвучены. Мне странно, что ими не занимается наше сообщество. Я согласен с Вами, уважаемый Николай Николаевич, что позитивные аспекты индивидуального подхода даже не 150 лет тому назад они были известны, им в истории педагогики 200, даже 300 лет. Т.е. 200-300 лет пытались самые передовые умы педагогики перейти на другой способ преподавания. И в итоге все глохло после того, как личность уходила из своего класса. Почему? И насколько зрело сейчас говорить о том, чтобы заново поднимать этот вопрос. Именно поэтому я сейчас говорил об этих фундаментальных противоречиях. В то время условия были совершенно другие. Социальный заказ был совершенно другой. Сейчас, когда меняется очень быстро время, когда требуется подготовка людей быстро способных освоить новое. Тут уже никто не спорит. Социальный заказ меняется на глазах. То, что он не дошел сейчас в явной разработанной форме до школы и вуза — это наша беда. Этот новый стандарт, который сейчас вводится, он очень противоречивый. С одной стороны, мы много видим из того, что, скажем, сейчас декламируется как позитивное. Это так. С другой стороны, он продолжает вот эту линию жесткую волюнтаристскую. Он совмещает в себе все. Он совмещает, скажем, ЕГЭ, которые не являются показателями подготовленности
Неправильная постановка вопроса.
Я имел в виду, что один и тот же урок, в одной и той же школе, при одних и тех же условиях можно провести с ориентацией на жесткие старые представления. Я их перечислил, второй слайд. Теперь очень важно вот что. Не надо равняться по себе и по примерам успешных людей. Я еще раз хочу акцентировать Ваше внимание, речь идет о том, чтобы не ограничивать селекцию теми десятью, двадцатью, пусть даже пятидесятью процентами учеников, которые получили хорошее образование. А как сделать так, чтобы 80-90 % получили хорошее образование. И как сделать так, чтобы эти 80-90 % не просто сдали экзамены, а могли, когда их разбудишь ночью, все рассказать.
Спасибо. Меня зовут Татьяна. Николай Николаевич, у меня очень короткий вопрос. Вы человек, который явно продолжает отвечать сами себе на вопросы. Скажите, пожалуйста, на какой вопрос сегодня Вы сами себе ответили?
Мне была очень интересна ваша реакция. Мне было сегодня интересно, как воспримут не такие гладкие «по шерсти» утверждения. Я прекрасно знаю, потому что мы работаем по повышению квалификации учителей, в том числе. Конкурс учителей может быть наиболее инерционен, поэтому можно я проведу такую процедуру. Скажите, пожалуйста, поднимите руку, кому то, что я сегодня рассказал — оказалось полезным? Спасибо, я этого не ожидал.
Николай Николаевич, спасибо большее за лекцию. До конца 20 века были распространены телесные наказания. Это означает, что среда важнее, чем какие-то критерии дисциплины, ориентации на ученика или нет. Мы практически ничего на данном обсуждении не привнесли по поводу среды, но Вы сказали о продвижении компьютерных технологий. Вам самому не страшно такое представление о школе, и подход к развитию человека, при котором общество становится обществом свободных индивидов и атомов? Спасибо.
Много было сказано. Обратите внимание, Евгений, что я говорил, что социализация — это функция школы, т.е. учебного заведения. Я говорил о том, что вот эти технологии — это обязательная составляющая. По мере того, как они будут появляться, по мере того, как люди будут учиться вне школ, вне учебных заведений, с неизбежностью возникнут формы социализации специально организованные. Они уже существуют. Спасибо за Ваш вопрос.
Добрый день! Короткий вопрос. Сергей Муштенко — директор кадрового агентства Центр «Карьера». Может, пропустил. Скажите, пожалуйста, как Вы видите роль образования в формировании человеческого капитала, в его связи с рынком труда и с тем, что фактически образование является непосредственно составляющей человеческого капитала. Спасибо.
Самая непосредственная связь, потому что когда мы говорим о том, к чему должен быть подготовлен выпускник школы или вуза, что в него должно быть вложено, что он должен уметь. Это часто не имеет никакого отношения к той работе, которая его ожидает. Сейчас, когда уже это разрабатывается, разрабатываются, так называемые, компетенции, в том числе, и профессиональные компетенции, которые формируются на основе пожелания работодателя. Образование должно решать эту задачу.
Спасибо. Николай Николаевич, Вы заметили, что в Воронеже накопились вопросы к министру образования, но приехали Вы, поэтому с Вас мы все это и спрашиваем (смех в зале). У меня вот какой вопрос. Вы говорили о новых подходах, что касается оценок. Вам аудитория сегодня ставила оценки, вашему докладу, вашим позициям. Как Вы считаете, в вузе нужно сохранять, учитывая личностный подход, учитывая нашу попытку сформировать некие креативные способности у студента, выставлять оценки и ранжировать школьника, студента. Отдавать оценку знаниям конкретного человека. Не вредит ли это всей концепции, которые Вы сейчас описали? Спасибо.
Отвечаю на Ваш вопрос. Имея в виду мою деятельность, мою преподавательску
Спасибо, Николай Николаевич, за очень содержательную лекцию. Я хочу сказать, что все высказанные мнения, наверное, очень ценны. И очень интересно было выслушать все стороны, но я думаю, все присутствующие согласятся со мной, что мы с Вами с пользой провели почти 2 часа. Каждый из нас что-то из этой лекции вынес. Возможно, мы с Вами вместе задумаемся над всем, что мы услышали сегодня, и сможем как-то изменить все то, о чем шла сегодня речь. Мы ждем Вас на наших следующих лекциях, планируем приглашать новых, интересных, ярких лекторов, которые возможно тоже будут высказывать какие-то спорные суждения. Мы к этому стремимся и ждем Вас снова. Спасибо за Ваше мнение. До новых встреч.
Я прошу прощения, вдогонку записку, которую мне передали. Я просто не имею права не ответить. Комаров Владимир Петрович у меня спрашивает — как Вы относитесь к массовому закрытию сельских школ? Сугубо негативно. И хочу пояснить тем, что основной приток интересных школьников, как правило, идет не из центральных школ в массе, а из периферических. И Московский Государственный Университет уже выискивает по всей стране из таких периферических школ неиспорченных выпускников. Спасибо.
